Век "Свободы" не слыхать. Записки ветерана холодной войны

Господи, как я ошибался! Такой "войны", как за интервью Руцкого, не было даже с излияниями генерала Альберта Макашова в адрес "проклятых жидов-сионистов". В конце концов пришлось прибегнуть к прямому шантажу и передать Гендлеру привет от его бывшего следователя из Ленинградского КГБ полковника в отставке Волошенюка. Услышав очень уж знакомую и даже, можно сказать, незабываемую фамилию, Юрий Львович взял и "перекрестился". То есть попеременно хватанулся за лоб, за сердце, проверил наличие портмоне в правом кармане пиджака, а под конец и наличие того, что у homo erectus "человека прямоходящего" - анатомически расположено гораздо ниже диафрагмы. Чуть успокоившись, "православный" заглотнул очередную порцию виски и пошел на попятную. Беседа с Руцким прошла в эфир без каких-либо цензурных купюр. И кто бы мог подумать, что нынешний благообразный директор Русской службы РС Юрий Львович Гендлер когда-то в советские времена был... стукачом. Спасибо старому чекисту Волошенюку - просветил.

Лифт сломался? Я только что из буфета и стою с охапкой стеклопосуды, пытаясь чуть ли не носом нажимать кнопку 4-го этажа. За этим странным занятием меня и застает начальник Штаба по координации военного сотрудничества генерал Виктор Самсонов.

- Валерий Николаевич, надеюсь, это...

- Виктор Николаевич, только для меня. Для офицеров вот - кофе, лимонад и безалкогольное пиво, немецкое,- упреждаю я вопрос генерала.

Он с сомнением качает головой. Лифт наконец поехал. Самсонов выходит на втором, я еду дальше - в "Петушки", то есть, простите, снова перепутал,на четвертый этаж. Опять чертово "дежа вю". Кажется, год назад эта сцена уже была. В кабинете начальника пресс-центра Штаба КВС СНГ полковника Серафима Юшкова собрались офицеры. Среди уже знакомых мне новое лицо полковник Семен Багдасаров, неспешно перебирающий роскошные лазуритовые четки с золотой вязью нанесенных на камень сур Корана. Мои собственные, зеленого цвета, совсем простые, но зато из рук самого духовного лидера Ирана аятоллы Хоменеи (конфисковал по случаю у Володи Пластуна после его возращения из Тегерана).

Багдасаров - мой новый автор по таджикско-афганскому "узлу", но я этого пока еще не знаю. Воевал в Афганистане, теперь воюет в Таджикистане. Есть и подходящая замена Елистратову - адъюнкт Военной академии Генштаба полковник Николай Плотников. Я рассказываю товарищам офицерам о своем недавнем визите к Александру Руцкому и о беседе с ним. Тезки - Валера Чебан и Валера Борисенко - интересуются, чем закончилась история с Елистратовым. Борисенко спрашивает, не хочу ли я 2 августа мотнуться в Нарафоминск по случаю празднования Дня ВДВ. Конечно, хочу, но до означенной даты еще целый месяц. Под вечер я неохотно покидаю Штаб КВС. Я чувствовал себя там как дома, и порой, когда бываю в Москве, проезжая мимо по Ленинградке, с какой-то болью в душе грустно оглядываюсь на КПП и резную решетку ограды. Да! Прошлого вспять не повернешь...

В пятницу, 8 июля, под вечер, я приехал в Московское бюро РС уже с братом Юрки, Серегой Беспаловым. Он поднялся со мной наверх, каким-то нехорошим взглядом повел вокруг, оглядев присутствующую публику, и сказал, что от греха подальше лучше подождет меня внизу, в машине. Я же направился в студию. Кивнув технику звукозаписи, набираю телефонный номер и жду гудка. (Первый тур выборов уже прошел. Второй же казуистически назначили на воскресенье, прикинув, что наш в недалеком прошлом советский избиратель в свой выходной день скорее отправится на дачу копаться в грядках, чем пойдет голосовать к избирательным урнам.)

После двух-трех протяжных сигналов знакомый голос Виктора Нестюка произнес:

- Слушаю! А, это вы, Валерий, одну секундочку... Александр Григорьевич, это Коновалов...

Трубку взял Лукашенко. Я начал было представляться, как положено, по форме, но Александр Григорьевич прекратил мои словоизлияния:

- Валера, я тебя хорошо знаю, так что давай сразу к делу. Какие у тебя ко мне вопросы?

И тут в нарушение канонов журналистской этики я обратился к Лукашенко, как обращаются к состоявшемуся главе государства: "Господин президент!"

Мы говорили почти пятнадцать минут. В основном мои вопросы касались борьбы с коррупцией и организованной преступностью в республике, реорганизации силовых структур и армии, экономического, политического и военного союза с Россией, а также отношений Белоруссии с Европейским сообществом, и в частности с Германией. Отношения с США я "злонамеренно" не упоминал. В конце интервью я еще раз произнес:

- Благодарю вас, господин президент!

- Спасибо и тебе, Валера, приедешь в республику - буду рад видеть,поблагодарил Александр Григорьевич.

Трубку взял Нестюк:

- Когда интервью может пойти в эфир?