Век 'Свободы' не слыхать

Впрочем, не то же ли самое на уровне локального конфликта низкой интенсивности показала впоследствии и военно-полицейская операция в Чечне, вошедшая в историю новой России как 1-я чеченская война? О каком-либо реальном военном взаимодействии на территории СНГ говорить было вообще излишне, так как сразу становилось ясно, что этот "выкидыш постсоветской демократии" никогда не будет воплощен на практике, ибо "местным князькам", дорвавшимся до властной кормушки в бывших советских республиках, он попросту не нужен и даже опасен, а проблема решения военных конфликтов в Таджикистане, Абхазии или Приднестровье все равно ляжет на плечи российских военных, отрывая приличный кусок от и без того скудного военного бюджета.

Я думаю, что маршал Евгений Шапошников как никто другой понимал всю порочность принципа "лоскутного одеяла" как основы оборонного союза СНГ, да и всей военной реформы в целом. Не может быть здорового военного организма, в котором не соблюдается принцип единоначалия. Маршалу же оставили некий совещательный голос, на деле не дав ни войск, ни властных полномочий. Он и сам как-то в одном из разговоров со мной, не записываемых на пленку, обронил весьма саркастическую фразу, что является "главкомом войск, которых нет, не будет и никогда не было".

Мне известно, что многие из опозиционно настроенных к ельцинскому режиму и гражданских и военных недолюбливали главкома, выдвинутого из маршалов авиации в министры обороны СССР после августа 91-го, считая его слабаком и чуть ли не предателем их интересов. Я достаточно долго общался с Евгением Ивановичем на всех его должностях - от Главкома ОВС СНГ до секретаря СБ и представителя президента в компании "Россвооружение" - и не только лишь по долгу радиостанционной службы, чтобы остаться при своем мнении. Маршалу Шапошникову, может, и не хватало порой решительности в действиях, но в том была не его вина, а его беда, ибо он, как, впрочем, и вся российская армия, оказался заложником тех политических обстоятельств, которые принес с собой августовский "недоворот" и последовавшая за ним Беловежская "путча" бывших партийных товарищей. Не Шапошников и даже в какой-то мере не Грачев, а новоявленная "банда четырех" развалила и страну и армию, оставив России хотя и самый большой лоскут от военного одеяла, но никак не могущий целиком покрыть образовавшиеся бреши в оборонном пространстве. Евгений Иванович произвел на меня впечатление честного и патриотически настроенного русского офицера. Еще раз оговорюсь, это мое личное мнение, которое я вынес из общения с ним на протяжении нескольких лет. В октябре 93-го он сделал свой выбор, подав в отставку с поста секретаря СБ, когда режим ждал от него совсем иных действий по отношению к парламенту, который так и не утвердил его в этой должности. Я до сих пор лично благодарен Евгению Ивановичу в первую очередь за то, что он помог мне осуществить мою давнюю мечту - снова оказаться в России и работать в подвластных ему военных структурах в качестве военного журналиста, пусть и откомандированного "вражьим" радиоголосом.

У меня остались самые приятные впечатления и от встреч с генералами Маниловым, Пьянковым и Ивашовым. В их лице я получил великолепно подготовленных в военных вопросах собеседников, без помощи которых никогда бы не смог довести концепцию своей программы до того уровня военного профессионализма, который, по письмам некоторых радиослушателей, приходивших в Московское бюро РС, выгодно отличал ее от всего другого, звучавшего на волнах "Свободы". Пусть основную часть моей аудитории составляли "те, кто носит на плечах погоны", но их количество в России, по самым скромным оценкам, превышало миллион человек. Отечественные же СМИ на тот период своего существования продолжали "славную горбачевскую традицию" оплевывания всего, что связано с понятием "защитник Отечества", и некоторые из этих, с позволения сказать, "коллег по перу" очень уж часто бросали на меня косые и порой весьма недружелюбные взгляды.

ГЕНЕРАЛЫ МУТНОГО ВРЕМЕНИ

Первым из российских генералов, согласившихся дать интервью "Свободе", оказался тогдашний командующий ВДВ Евгений Подколзин. В один из майских дней я созвонился с его помощником, полковником Геннадием Яценюком, и запряг Мишу Елистратова маршрутом к славной российской тюрьме "Матросская тишина", рядом с которой как раз и расположен штаб Воздушно-десантных войск, а также часть ОСНАЗа ВДВ. На беседу к Подколзину меня, конечно, сопровождал полковник Уватенко из Управления информации российского Минобороны. В приемной пришлось немного подождать. Было слышно, как командующий разбирался с кем-то по ЗАСу. Потом меня и Уватенко пригласили в кабинет.