Век воли не видать

Прохор-11 постарался одеться без особого выпендрёжа – в обычный спортивный костюм, но каким его видели остальные «умершие», спросить не решился.

– Держитесь за руки! – вслух сказал Прохор-11, обретая возможность разговаривать, как все люди.

– Давайте соорудим беседку и сядем, – опробовала звуковую речь Юстина.

– А я бы сделал что-нибудь вроде кабинки крестообразной формы, – сказал Прохор-2. – Тогда мы сможем сесть спина к спине, и за руки держаться не надо будет.

– Девушки, ваше мнение?

– Я согласна, – простодушно сказала Устя.

Юстина промолчала.

– Формируем!

Вокруг четвёрки «нуль-путешественников» сгустилась дымка, превратилась в кушетку с четырьмя выступами.

Подождали, пока она перестанет корчиться, уселись таким образом, чтобы каждый опирался о спину каждого. Теперь можно было расслабиться и осмотреться, имея свой вектор обзора.

– Водочки бы граммов двести… – с прорвавшейся тоской помечтал Прохор-2.

– Почему водочки? – удивилась Устя.

– Можно и коньячку. Алкоголь помогает отвлечься. Недаром же говорят: пьяному море по колено.

– Алкоголь не помогает решать проблемы, – сухо сказала Юстина.

– Да, но он помогает забыть о них.

– Давайте о деле, – сказал Прохор-11, наслаждаясь тишиной и покоем. – Долго оставаться здесь мы не сможем, силы всё равно убывают, хотя и медленнее.

– Что ты предлагаешь? – буркнул Прохор-2. Он терял силы быстрее остальных и нервничал.

– Мы не можем торчать здесь бесконечно долго, – повторил мысль Прохор-11. – Этот островок может исчезнуть в любой момент. Надо идти дальше.

– Ты знаешь куда?

– ДД рассуждал о смыкании «мира бесконечности» с «миром Нуля». Чем глубже ныряешь в Бездны, тем меньше встречаешь порядка, плотность убывает, энтропия возрастает. В Нуль-мире она вообще бесконечна.

– Либо отсутствует как категория проявленного физически мира.

– Не перебивай. Я ищу дорогу домой.

– Из Нави нет дороги в Явь. Мертвецы никогда не возвращаются обратно.

– Проша, подожди, – умоляюще сказала Устя. – Мы ведь не умерли… совсем… раз имеем возможность разговаривать. Значит, нам дали шанс.

– Кто?

– Жизнь!

– Поддерживаю, – улыбнулся Прохор-11. – А ты, Юстик?

– Я знаю одно: то, что не убивает человека сразу, делает его сильнее. Устя права, мы ещё живы, надо бороться.

– Но ведь мы не знаем, куда нам идти! – зло сказал Прохор-2. – Мы заблудились!

– В Нави нет протоптанных тропинок. Путь надо чувствовать. Давайте начнём с отказа от того, что кажется проверенным и привычным.

– Бред!

От вскрика Прохора-2 остров содрогнулся, с неба на него изверглись тысячи дымных струй, воздух стал мглистым, вязким, дрожащим.

– Проша! – сжала Устя руку мужа.

Юстина повернула голову к Прохору-11.

– У тебя была идея, договори.

Прохор-11, чувствуя внутреннюю дрожь острова, готового превратиться в бесплотное видение, быстро сказал:

– ДД опускался в гугол-мир[3] и видел примерно то же, что видим мы. Это значит, что остров – признак выхода из Нави в Явь. Может быть, это мир асанкхейи[4]… или второго числа Скьюза[5]…

– Ну и что?

Песок и лес острова стали распадаться, испаряться дымками, исчезать.

– Цепляйтесь за меня!

– Дальше что?!

– Наметим цель – подъём вверх! К солнцу! Будто всплываем из воды. Желание должно быть общим – выплыть!

Остров исчез, со всех сторон на людей, успевших объединить пси-сферы в «ладью душ», хлынула тьма…

Вскладчину

Расклад был не в их пользу. Даже подселение обоих Саблиных к Даныбаю не давало им и всей команде каких-либо преимуществ. Данияр предложил разместиться «по разным квартирам»: он – у Прохора, Данимир – у Павлины, однако этот вариант забраковали. Девушка всё равно оставалась самым слабым звеном, и пользоваться её телом даже во имя её же спасения не решился никто. Жену Прохора-44 нельзя было привлекать к активным боевым действиям как Юстину, жену Прохора-одиннадцатого, прошедшую хорошую спецподготовку.

«Переселяться придётся, – сказал Саблин-второй, участвуя в неслышном для Прохора и Павлины совещании, которое происходило в голове Даныбая. – Кто-то из нас перейдёт к Прохору, чтобы координировать его действия. Математик он, может быть, и хороший, но оперативник наверняка никакой. Или я ошибаюсь? Каким видом спорта он занимался?»

«Играл в бильярд», – фыркнул Даныбай.

Сидели в каюте Прохора, был вечер, погода и природа вне стен каюты звали испытать все прелести местного морского отдыха, но ни Прохор, ни его жена никуда не выходили. Даныбай не знал, какими техническими средствами, кроме ультразвукового сканера, вооружена группа, принадлежащая неизвестной спецслужбе, прибывшая в отель, и запретил своим спутникам выходить на пленэр, да и сам ничего не предпринимал.

Впрочем, и Данияр с Данимиром практически ничего не могли сделать, не имея «эффекторов», то есть тел-носителей. Их родные тела остались в своих превалитетах, в Ергаках и в Бийске, и чтобы начать активную жизнь в сорок четвёртом числомире, надо было искать носителей здесь, на Мбали. Поэтому прежде всего решили дождаться приезда приятелей Даныбая, таких же, как и он, сотрудников бригады особого назначения.

Данимир заинтересовался ею.