Век воли не видать

Пол гигантского помещения представлял собой нечто вроде жидкого зеркала, и двигающиеся по нему существа оставляли на нём мерцающие разводы.

«Где мы?» – рискнул задать вопрос Прохор-гость, ещё не осознавая угрозы.

«Эффуриада», – коротко ответил Прохор-22222, продолжая свой полубег-полуполёт в глубь здания.

Прохору-путешественнику перестала нравиться ситуация. И дело было даже не в отсутствии удивления или интереса к «брату» у местного Прохора, а в какой-то неуловимой обыденности и досадной определённости происходящего. Появлению путешественника не обрадовались, но и не отнеслись враждебно, хотя и проявили странное целенаправленное равнодушие.

«Я, пожалуй, пойду…»

Прохор-хозяин не ответил, поправил на бегу нечто вроде короны на голове. Стал слышен его мыслеголос – как отзвук обычного голоса: он разговаривал с кем-то «по телефону»:

«Лох… любный… простой как инфузор… не знает… скорее всего залез в гиперсеть случайно… я его задержу… скоро буду…»

Прохор-гость «покрылся холодным потом», осознав, что речь идёт о нём. «Брат»-22222 хотел сдать его кому-то, как сдают с рук на руки взятого в плен «языка».

Он рванулся из псисферы «родственника», не выбирая направления… и получил «затрещину», едва не погасившую сознание. Впечатление было такое, будто он на бегу врезался головой в упругий слой стекла.

Прохор-22222 отреагировал на это хихиканьем.

«Не трясись, брателла, не сбежишь. Тебя тут ждали».

«Кто?!» – вскинулся Прохор-путешественник.

«Сейчас узнаешь».

«Охотники! – мелькнула запоздалая мысль. – Дан предупреждал…»

«И покруче Охотников опера есть».

Промелькнули мимо светящиеся «ежи», череда изогнутых балок, напоминающих рёбра кита, Прохор-22222 свернул в сужающийся коридор, потом нырнул в протаявшую в стене дыру. Перед ним распахнулась комната, стены которой обросли щетиной игл, вразнобой меняющих длину. Посреди комнаты торчала из пола конструкция, напоминающая чёрное гранёное яйцо.

Из-за яйца бесшумно выдвинулись змеевидные механизмы, откуда-то появилось существо, похожее на помесь хамелеона с кенгуру, но с почти человеческим лицом. Оно до ушей разинуло рот, словно улыбнулась гостю, высунуло длинный гибкий язык.

– Как ты его поймал?

– Сам пришёл.

– Будешь награждён, Прохрагон. Я похлопочу, чтобы тебе увеличили жизнеёмкость.

Разговор шёл на смеси языков, основным из которых был русский, поэтому Прохор-путешественник понимал всё, о чём говорили псевдохамелеон и его «родственник».

– Залезай.

– Дай горилки.

– Потом, после сброса.

Прохор опомнился, рванулся изо всех сил, понимая, что сейчас произойдёт что-то страшное, и в этот момент ему, фигурально выражаясь, протянули руку помощи:

«Хватайся! Сожмись и лети!»

Он инстинктивно сжался, формируя из себя «снаряд», и с помощью сильной руки, давшей ему подзатыльник, проломил невидимую преграду, мешающую выбраться из западни – пси-сферы Прохора-22222.

Возвращение в родные пенаты напоминало танковое сражение: мыслеволя Прохора была танком, и его то и дело таранили «вражеские машины», в него врезались снаряды и ракеты, а он нёсся вслепую сквозь грохот, вой, дым и пламя и не знал, чем всё это закончится.

Закончилось, однако, всё хорошо.

Пламя постепенно опало, погасло, дым поредел, тряска уменьшилась и наконец прекратилась совсем. Поддерживаемый невидимой рукой неизвестного союзника, Прохор влетел в световое кольцо, пахнуло знакомыми запахами, и он очнулся в своём теле.

Дёрнулся, ощущая под собой зыбкий прогнувшийся пузырь, оказавшийся шезлонгом, попытался вскочить, разлепил глаза.

«Приходи в себя», – долетел чей-то мыслеголос.

– Кто… ты?! – выговорил он непослушным языком.

«Прохориил», – ответили ему, и рука перестала поддерживать числопутешественника.

Руки Павлины обвили шею, мягкие губы ткнулись в щеку.

– Милый!

Прохор рухнул обратно в шезлонг, дыша как после неистового бега.

Перед ним возник Даныбай, приблизил лицо, пристально всматриваясь в математика оценивающими глазами.

– Где был?

– Сколько я отсутствовал?

– Полтора часа.

Прохор замер.

– Не может быть! Я думал… минут пять…

– Где был? – повторил вопрос снайпер.

– В несусветной реальности. – Прохор начал успокаиваться. – Сейчас расскажу. Не поверишь, кто меня сп… – Прохор запнулся, покосившись на Павлину, чьи тёплые пальчики поглаживали плечо, – кто мне помог.

– Админ, – пошутил снайпер.

– Прохориил.

– Н-да, – качнул головой Даныбай. – Хоть стой, хоть падай.

– Кто это? – прошептала Павлина. – Друг?

– Ох, не уверен.

Прохор дотянулся до стакана с глюйсом, ощутив небывалую жажду. Дан был прав, но ведь нормальные люди не спасают своих врагов? Это делают только друзья?

Холодная струя нарктоника освежила глотку, но спутала мысли…

Попытайтесь упредить

Переехали в деревеньку Сосновый Бор, которая оказалась, по сути, хутором на семь дворов, странным образом выжившим во времена угасания деревенского уклада жизни на всей территории России.