Век железа и пара

Обрадованный спонтанным проявлением у себя способностей оружейного конструктора, я приступил к эскизному проектированию теперь уже настоящего пулемета. И где-то через полчаса вынужден был признать, что схемы с подвижным стволом или с газоотводом нам реализовать не удастся. Многоствольные вращающиеся конструкции наподобие «гатлингов»[1] меня тоже не вдохновили, ибо перед глазами все время вставал знакомый до последней детали ППШ[2]

. Вот такое производить нам по силам, он даже проще трехлинейки, но мощность его патрона все же явно мала. А все попытки реализовать схему со свободным затвором на более мощных патронах, насколько я знал, к успеху не привели. Гильзы банально раздувались, а то и лопались.

Да, но ведь те конструкторы были ограничены уже имеющимися патронами, а я их могу разработать специально под данную задачу. Значит, делаем патрон мощностью примерно с промежуточный, но в толстостенной гильзе со стенками не меньше миллиметра. А ее донце вообще можно размахнуть и на сантиметр, мне не жалко. И пулемет сделать со свободным затвором и выстрелом с заднего шептала – он получится откровенно примитивным. Разумеется, в условиях двадцатого века, когда патроны считали миллионами и миллиардами, подобный подход был абсолютно неприемлемым. Но нам-то нужно всего десять – пятнадцать пулеметов и максимум пятьдесят тысяч патронов! Причем, возможно, хватит и в несколько раз меньшего числа, так что тут можно спокойно пойти на перерасход латуни и повышенные трудозатраты при изготовлении.

Однако организация компании имела и еще один аспект, нуждавшийся в срочном урегулировании. В принципе он мог быть обозначен одним словом – «шпионы». Говорю не только про контрразведку, которая там обязательно будет, но и про ее клиентов. Когда и как они появятся на землях компании?

Понятное дело, оптимальным вариантом являлся такой, при котором шпионы появились бы как можно раньше, пока народу на стройке еще немного и каждый находится на виду. То есть по уму следовало сообщить Вильгельму, что, движимый лучшими чувствами, я готов захватить его доблестных разведчиков и доставить их к месту работы на «Чайке». Однако у меня были определенные сомнения, что английский монарх правильно поймет столь широкий жест, поэтому следовало заранее озаботиться поиском иных мотивов.

Итак, зачем нам могут быть нужны англичане на первом этапе строительства? Пожалуй, для организации изготовления рельсов, потребных на дорогу от угольного карьера к пристани. Причем они нам действительно нужны, потому как мои люди хоть и имели представление об этом процессе, но чисто теоретическое. У Петра вообще никаких специалистов подобного плана не было, и только в Англии можно имелись мастера, уже участвовавшие в отливке чугунных рельсов. Итак, половина проблемы решена. Но вставала еще и вторая – в чем интерес Вильгельма по отправке этих людей в Россию? Ведь не будет же он прямо говорить, что им там надо немножко пошпионить. Значит, следует предложить ему что-то, что сойдет за мотив, причем нам не очень нужное, ибо предлагать что-либо ценное меня душила жаба. Ведь на самом-то деле Вильгельму это нужнее, чем мне! Но фантазия работала довольно плохо, и единственное, до чего я смог додуматься, – передать англичанам документацию на ружье по мотивам «Браун Бесс», которое я уже показывал Петру. Естественно, без вырубного штампа и вообще без технологии производства деталей замка: пусть делают их как умеют. Все равно они сами додумаются до такого ружья уже через тридцать лет.

Однако английский король проявил весьма меня удивившую широту взглядов.

– Дорогой Алекс, – заявил он мне за очередным ужином, – позвольте мне быть с вами откровенным. Вы ведь наверняка понимаете, что Англия не сможет оставить без внимания деятельность создаваемой Российской Ост-Австралийской компании. И значит, просто вынуждена будет послать своих агентов к месту событий. Причем я знаю, что вы это понимаете, вы знаете, что я знаю… ну и так далее. Так зачем нам создавать лишние трудности друг другу? И подвергать ненужной опасности занимающихся разведкой людей. Тем более что начало процессу уже положено: я имею в виду деятельность посольств – как вашего, так и нашего. Но почему бы нам не развить сложившееся положение вещей? То есть договориться о статусе не только дипломатов, но и разведчиков, хотя грань между этими понятиями и так весьма зыбка. Разумеется, вы будете вправе по мере сил затруднять работу наших сотрудников, как и мы – ваших. Но все это в рамках достигнутых и зафиксированных на бумаге договоренностей. В частности, я предлагаю вам обмен представителями – наши в Ост-Австралийской компании в обмен на ваших в Ост-Индской. Имеется в виду английская, в голландской они у вас уже есть. Это два корабельных инженера, наблюдающие за постройкой заказанных вами кораблей.

Я чувствовал, что меня хотят надуть, но никак не мог понять, в чем именно. И, кляня себя за несообразительность, кивнул: