Век золотых роз

Дар-Теен задумчиво потирал подбородок, уже порядком заросший светлой щетиной.

– Ты уверен, что щеры не сочтут нас добычей? – уточнил он. И, получив в ответ утвердительный кивок, пробормотал: – Мы еще можем попробовать пересидеть в укрытии.

«Интересно, ийлуры часто сходят с ума от страха?» – подумалось Элхаджу. А вслух он очень вежливо поинтересовался:

– Хотелось бы мне знать в каком?

Тут в голубых ийлурских глазах с вертикальным зрачком блеснула смешинка. И не успел Элхадж отшатнуться, как оказался крепко схваченным под локоть.

– Послушай меня, противная ящерица… Не знаю, спасет ли нас то, о чем я думаю… Но мы можем попытаться. И отсидимся в укрытии…

– Да в каком, Шейнира тебя возьми, укрытии? – Синх возмущенно вывернулся из хвата, сбрендившего ийлура. – Здесь степь, неужели не видишь?

Дар-Теен ухмыльнулся:

– Подумай хорошенько, Элхадж. Солнце яркое, и снег, если его сжать в кулаке, слипается. Разве, живя у моря Холодов, ваша мелюзга никогда не строила крепости из снега? А здесь его не так чтобы много, но, думаю, хватит.

Синх не дослушал. Наклонившись, сгреб пригоршню снега, сжал пальцы – получился увесистый, чуть влажный комок. Липким червячком шевельнулась зависть: и отчего подобная мысль первому пришла в голову этому мускулистому здоровяку, а не синху, чьи предки считались наимудрейшей расой Эртинойса?

– Если щеры не захотят нас сожрать, то, надеюсь, как и всякая животина, они обогнут препятствие, – лихорадочно зашептал Дар-Теен, – подумай, ящерица, иного шанса у нас нет.

– Пожалуй. Я слыхал, у щеров нюх слабый. – Элхадж отшвырнул снежок, глянул в ту сторону, откуда приближалась опасность. – Но если мы хотим построить нечто внушительное, то надо поторопиться.

– Это точно, – согласился ийлур.

Он отстегнул меч, отбросил в сторону мешок.

– Ну, давай, не стой столбом!

…Снежные шары получались большими и грязноватыми, потому что порой приходилось катить их по земле. Дар-Теен, утирая пот, подхватывал из-под низу тяжелые снеговые глыбы, укладывал их поверх получившегося фундамента. Одно было плохо: поблизости снег стремительно заканчивался, и приходилось отбегать все дальше и дальше, и это убивало время. А щеры, словно назло, и не думали сворачивать в сторону, двигаясь прямо на путников.

Что до Элхаджа, то он уже с трудом разгибал ноющую поясницу и раздраженно шипел, слушая команды ийлура.

«Взял бы сам покатал снежки, – думал синх, сплевывая в утоптанный снег вязкую слюну; оба сердца заходились в суматохе, так и грозя выпрыгнуть через рот, – а то горазд командовать!»

И тут же обрывал себя: ведь Дар-Теен взял на себя самую тяжелую часть работы. Разве смог бы обычный синх поднять снеговой шар на высоту груди, не говоря уже о том, чтобы забросить его выше своей головы!

– Шевелись, шевелись! Немного уже осталось!

Застонав сквозь сжатые зубы, Элхадж выпрямился, глянул из-под ладони и тут же, хрипя, покатил «снежок» Дар-Теену.

Ибо на сей раз щеры оказались слишком близко. Настолько, что можно было рассмотреть отдельных тварей. Элхаджу даже померещилось, что он увидел блеск солнца на влажных клыках и узоры на чешуйчатых шкурах.

– Давай сюда. – Ийлур, сплюнув, подхватил снежный ком под влажное и скользкое брюхо. Крякнув, буквально забросил его наверх, а затем, утерев пот с покрасневшего лица, насмешливо посмотрел на синха. – Ну что, Элхадж. Дом готов, осталось в него забраться…

«А как забираться? Естественно, через верх». – Синх тоскливо оглядел строение.

Крепость вышла неуклюжей, словно вылепленной из плохого теста. Чудом казалось, что комья грязного снега держатся друг за дружку и не катятся в разные стороны. Но все же… это было укрытие.

– Ну, давай, давай, нечего глазеть, – пробурчал за спиной Дар-Теен.

Он подобрал свои нехитрые пожитки, включая меч, и легко перебросил их через стену. Метнул на синха недоумевающий взгляд.

– Полезли, что ли…

– Полезли.

И тут, к своему ужасу, Элхадж понял, что не в состоянии забраться по этой снежной стене. Ногти скользили, и пальцы ног упорно не желали цепляться за скользкий снег.

– Эх ты, ящерица, – ийлур покачал головой, – что бы ты без меня делал?

Над этим вопросом Элхадж не успел подумать – сильные руки подхватили его поперек туловища.

– И-эхх!

Бросок – и Элхадж скатился вниз. Но уже по другую сторону снежной стены.

Над белой кромкой показалась взлохмаченная голова Дар-Теена, через несколько мгновений – нога, обутая в тяжелый башмак. И он тяжело спрыгнул внутрь убежища.

– Все. Сидим и ждем.

Элхадж отвернулся и уставился в угол крепости. Ему откровенно не нравилось то, что Дар-Теен им командует; хотелось язвительно прошипеть – мол, да кто ты такой, чтобы указывать? Но синх крепко сжал челюсти и промолчал. В конце концов на этот раз Дар-Теен и в самом деле подал дельную мысль… Да и сколько раз уже на пути к Храму этот белобрысый здоровяк спасал ему, Элхаджу, жизнь?

«Воистину божественный знак, – подумал синх, – я был слеп».

– Иди сюда, – вновь раздался голос ийлура, – посмотрим на щеров…

Оказывается, он проковырял между снежными комьями крошечное оконце и теперь с интересом наблюдал за происходящим вне сооруженных стен.