ВЕХИ 70-ЛЕТИЯ Очерк советской политической истории

"Миролюбивые немцы" начали войну через неделю после подписания Договора и протокола. 14 сентября посол III Рейха в Москве посылает в Берлин депешу: Молотов хочет знать, когда падет Варшава, чтобы объявить о том, что Польша прекратила свое существование и национальные меньшинства, родственные советскому народу, нуждаются в защите. 17 сентября Красная армия нанесла удар в спину польской армии, сражавшейся с гитлеровским агрессором, и вступила на территорию Польши для захвата территорий, входящих в советскую зону на основании секретного протокола, 31 октября Молотов хвастался на заседании Верховного совета СССР: "Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны германской армии, а затем Красной армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора..."

Договор о ненападении, подписанный 23 августа, еще можно пытаться объяснить с помощью очень сомнительных аргументов. Гораздо труднее объяснить второй договор — О дружбе и границах, подписанный 28 сентября 1939 г. Советские историки, как обычно в трудных обстоятельствах, обращаются к простому способу: Договор о дружбе и границах в советской историографии не упоминается. Если встречается термин "договор, подписанный в сентябре", то его содержание не излагается. Советский Союз обязался поставлять гитлеровской Германии необходимое для ведения войны стратегическое сырье (нефть, металлы, зерно), НКВД и Гестапо сотрудничали в Польше (это записано в Договоре) в борьбе с национальным сопротивлением оккупантам, в знак дружбы НКВД выдало Гестапо немецких коммунистов, которые нашли убежище в Москве, а потом в годы террора арестованы. В немецкой кинохронике запечатлен совместный военный парад советских и гитлеровских войск во Львове. Секретное соглашение о границах уточнило зоны влияния: Советский Союз получил Литву, отдав взамен Германии Варшавское воеводство.

"Мы этого не заслужили", — с горечью и отчаянием сказал Молотов немецкому послу, пришедшему к нему 22 июня объявить войну, которая уже началась несколько часов назад. Молотов был прав, если считать, что под "мы" он имел в виду советское руководство. Сталин сделал все, чтобы помочь Гитлеру развязать вторую мировую войну. Почти два года он был союзником Гитлера.

Ценой неисчислимых бедствий, миллионов жертв, Советский Союз, поддержанный демократическими странами, разгромил гитлеровскую Германию. Победителей, как известно, не судят. Но история не может забыть вины советского руководства в трагедии второй мировой войны.

В ночь на 1 января 1944 г. советский народ впервые услышал новый гимн СССР. Вместо "Никто не даст нам избавления ни бог, ни царь, и ни герой... "грянуло: "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь! ... Ленин великий нам путь озарил ... Нас вырастил Сталин..." В 1920 г. идеолог национал-большевизма Николай Устрялов писал: "Над Спасскими воротами, по-прежнему являющими собой глубочайшую исторически национальную святыню, древние куранты поют "Интернационал"... В глубине души невольно рождается вопрос: "Интернационал" ли нечестивыми звуками оскверняет Спасские ворота, или Спасские ворота кремлевским веянием влагают новый смысл в "Интернационал"?

В ночь на 1 января 1944 г. гимн международного пролетариата перестал осквернять Спасские ворота. Это не было полной неожиданностью. Не только потому, что в 1943 г. III Интернационал был распущен, чтобы продемонстрировать союзникам отсутствие коммунистической опасности. Но прежде всего потому, что многие изменения — большие, малые, средние, - сложившись вместе обозначили новое направление сталинской политики. Русский патриотизм, который в критический момент битвы под Москвой привлекается для спасения советского государства, становится важнейшим элементом сталинской имперской идеологии.

Победа под Сталинградом становится отправной точкой — был нанесен страшный удар врагу, советская армия засвидетельствовала свою силу, открылась перспектива окончательного разгрома гитлеровской Германии. Сталин видит себя отцом победы. Он изготовляет причудливый монархическо-ленинский идеологический коктейль. Он составляет для себя новую генеалогию, выбирая главным предком Ивана Грозного, изображаемого Собирателем Государства. Многие термины, связанные с революционным происхождением, исчезают. Красная армия становится Советской армией. В награду за победы генеральный секретарь и верховный главнокомандующий возвращает армии старую русскую форму, в том числе погоны, которые четверть века были символом проклятого царского режима. К революционным орденам - Ленина, Красного знамени -присоединяются ордена, связанные с дореволюционной историей - Александра Невского, Суворова. Предусматривается, что дореволюционные ордена носятся на правой стороне груди, революционные — на левой.