Вексель судьбы. Книга 2

— Разумеется, есть. Человек будет делать всё, что он должен делать, и даже более того, если будет осознавать за собою бесспорный долг, который ему необходимо вернуть. Этот механизм известен с глубокой древности, и именно поэтому понятие первородного греха сделалось краеугольным камнем религии. Когда-нибудь, наверное, в далёком и развитом идеальном обществе этот обязательный долг станет частью освобождённой от религиозного гнёта человеческой нравственности, и люди будут хорошо трудиться лишь потому, что иначе не могут… Однако состоится ли такое, и когда состоится - большой вопрос. Пока же и в обозримой перспективе - а это минимум на два или на три века вперёд - заставить людей быть лояльными и полезными членами общества способен только очевидный денежный долг. Поэтому весьма скоро в мире будет создана единая финансовая система, которая сделает всех людей ей пожизненно обязанными, однако взамен предоставит работу, жизненные блага и защиту от эксплуатации. И это будет не рабством, а величайшим благом для людей. Ведь как мы с вами уже выясняли, финансовый капитал обязательно исторгнет изнутри себя всех без исключения эксплуататоров и паразитов.

— И сам сделается единственным эксплуататором и паразитом?

— Нет. Просто финансовый капитал в силу своей всеобщности - ведь его невозможно втиснуть в отдельный банк, равно как и в отдельную фабрику,- станет общественным феноменом, со стороны которого эксплуатация невозможна. И даже если у этого капитала сохранятся номинальные владельцы, то их роль будет в миллион раз меньше и слабей, чем роль короля в новейшей политике Британии. Ну а поскольку потребить всю создаваемую в мире добавленную стоимость этим номинальным держателям титулов окажется не по силам, со временем они превратятся в заурядных управляющих, не более.

— Вы снова поражаете меня. Никогда не думал, что в чём-то подобном и состоит причина раскола в нашей партии! Но ведь все мы помним Троцкого как человека, отрицавшего деньги, как создателя трудовых армий и военизированной промышленности. В Москве сейчас многие без газет приходят к выводу, что одержи Троцкий победу - жизнь в СССР была бы куда менее свободной, а арестов было больше.

— Всё верно, первое время так бы и происходило. А потом - потом нам всё равно бы пришлось всерьёз браться за индустриализацию и освоение новейших технологий, привлекая западные кредиты. Но поскольку процесс консолидации финансового капитала уже запущен и необратим, а советские заказы его только бы усилили, то мы сумели бы добиться почти одновременного наступления настоящего социализма в СССР и на Западе. Про себя говорить не стану, но вот Троцкий точно сумел бы такой процесс организовать.

— Но разве советские кредиты и заказы не укрепляли западный капитализм?

— Те кредиты и заказы, которые подписывал Сталин,- да, укрепляли. Ведь Сталин отказался от поддержки рабочего движения в западных демократиях, отвернулся от западного пролетариата, как отвернулся от германских социал-демократов, сдав их на растерзание нацистам! А вот мы - мы бы движение эксплуатируемых так распалили, что под неотвратимые социальные обязательства капиталисты и правительства западных стран влезли бы в невозвратные, невиданные долги. И тогда в момент, когда буквально все предприятия и все государства оказались бы связанными долговой петлёй и должны, в конечном счёте, нам - мы бы смогли, наконец, провозгласить наступление новой эпохи.

— Вы сказали “должны нам” - значит, вы уже сейчас заодно с банкирами?

— Нет. Но у нас и нет с ними неразрешимых противоречий. У банкиров есть деньги, а у нас, у левых - есть энергия и потрясающее знание будущего, которое у них отсутствует. Поэтому я не вижу причин, чтобы рано или поздно не объединиться. Между прочим, гигантская работа по преобразованию России стала бы для такого объединения лучшей площадкой.

— Однако же Маркс считал, что в новом обществе денег не будет!