Вексель судьбы. Книга 2

— К сожалению, может. Только бесконечных перепродаж не будет - наречённую стоимость этой земли доведут до какого-нибудь умозрительного верхнего предела, после чего под этот рисованный актив банкиры начнут печатать и продавать ценные бумаги, а в иных случаях - и настоящие деньги. И доход их в расчёте на эту конкретную землю будет в тысячи, даже в миллионы раз выше, чем можно было бы заработать на ней даже при самом совершенном использовании. На этот доход они накупят ещё земли и всего остального, что пока не успело угодить в эту чёртову воронку, насоздают, если и этого не станет хватать, других абстрактных ценностей, и будут продолжать сию свистопляску до бесконечности. Именно так сегодня устроен мир, и наши с тобой проклятые векселя в своё время этому немало поспособствовали.

— Да… Мог ли думать царь-батюшка, что его сокровища приведут к такому результату?

— Царь Николай здесь ни при чём. Он хотел с их помощью построить новую Россию, невиданную и прекрасную. И не его вина, что теперь идеями будущего - правда, уже не того прежнего, удивительного и прекрасного, а выхолощенного и извращённого,- банкиры надувают вконец оглупевший мир.

— Но ведь нельзя же надувать планету деньгами без конца!— отказывался соглашаться Петрович.— Деньги ведь чем-то всё равно должны быть обеспечены, иначе всё развалится за считанные секунды!

— Эти деньги обеспечены прежде всего тем, что благодаря их всевластию будущее человечества просчитано, прописано и предопределено на многие годы, если не сказать на века, вперёд. У людей, живущих сегодня, нет даже малой доли свободы - свободы не формальной, а глубоко личной, связанной с возможностью о будущем мечтать и создавать,- типа той, что отчасти была у нас. Впереди, боюсь, станет только хуже. Ну а с людьми, поведение которых предопределено и прописано на годы вперёд, можно творить любые фокусы, и им со всем придётся соглашаться.

— Ну ты и порадовал, политинформатор! Хотя нам с тобою, Лёш, грех унывать. Ведь мы, как никак, уже нанесли по негодяям два сталинских удара, согласен?

— Да. Я жёг, а ты - взрывал.

— Именно так. Помнишь, я говорил, что нужна ещё третья попытка - тогда, быть может, всё и завертится по-другому.

— A Dieu Vat!

— Что это значит?

— “С Божьей помощью!” - в старину с этим возгласом французские моряки отправлялись в плавание. И это же были последние слова в дневнике Фатова, с которыми он уходил в ополчение.

— Что ж! В таком случае придётся и нам ещё повоевать!

Последняя фраза Петровича оказалась пророческой. С каждым днём неприятный ажиотаж вокруг Альмадона только нарастал. Чтобы снять напряжённость, Петрович ездил в областной центр, однако начальник управления, ещё недавно приводивший Альмадон в пример всем остальным, наотрез отказался с ним встречаться. Чиновники рангом пониже выражали Петровичу сочувствие и шёпотом говорили, что теперь ему вряд ли удастся устоять, поскольку ситуация - “вилы”, и “против лома нет приёма”.

— Бороться с администрацией, с властью - дело неблагодарное, затраты сил чрезвычайно велики. Может быть, стоит выйти на собственников агросоюза и по-человечески с ними договориться?— предложил однажды Алексей.

— Не выйдет,— со знанием дела ответил Петрович.— Я уже выяснил: первый акционер постоянно живёт за границей и владеет несколькими десятками компаний, в числе которых шахты, химические заводы и электростанции. Он, как все говорят, замечательный человек, но велик настолько, что ему будет трудно вспомнить, кто мы такие. Остальные акции - у разведённой подруги какого-то олигарха. Она тоже милейшая и очаровательная дама, ведёт светскую жизнь, и потому нашими неблагодарными земными делами не интересуется в принципе.

— Странно. Кто ж тогда заведует этим агросоюзом, с кем договариваться?

— Всё в откупе у наёмных управляющих. С ними договориться нельзя, можно только перекупить. Я думал об этом, но увы: у нас слишком разные масштабы. Наш Альмадон для них - лишь крошечный бугорок на пути к зияющим вершинам…

Тем не менее Петровичу со временем удалось одержать важную победу - местный суд отказался рассматривать липовые иски, с помощью которых налоговая служба и трудовая инспекция, мотивированные недоброжелателями, намеревались довести хозяйство до банкротства.

Однако вскоре захватчики поменяли тактику. Начались провокации - кто-то перебил провода на трансформаторе, и ферма сутки не имела света, потом неизвестные рассыпали в сенохранилище отравленный порошок, из-за чего у Шамиля разом сдохли все коровы, а через ночь было совершено нападение на отдалённое пастбище: пастуха связали, а овец задрали голодными овчарками. В одно утро Шамиль обнаружил у себя на крыльце свиную голову, к которой была прикреплена записка с угрозами, после чего ему пришлось отправить жену и сына в безопасное место.