Вектор атаки

– Не разъяснили им, стало быть, что следует сторониться старины Аунгу и его верного скерна, – хохотнул ефрейтор.

– А может быть, они были глухие? – вдруг спросил рядовой Юлфедкерк. – Или слепые?

Прежде чем Аунгу пришел в себя от такого неожиданного поворота темы, мичман Нунгатау спросил с раздражением:

– К чему это ты, сержант, вдруг ударился в воспоминания?

– Просто хотел обозначить аналогию, – сказал тот. – Келументари вас не боялся, поскольку не знал, что вас надлежит бояться. Если я правильно понимаю, он прибыл сюда из мира, где никто никого не боится и никакой подлянки от соседа по жизненному пространству не ожидает. При всем уважении, в его глазах вы, янрирр мичман, были не страшны и не опасны. И выглядели не доблестным скорпионом, грозой здешних мест, а всего лишь наглой шпаной, опившейся… чего вы там употребляли? нхетикмини?.. дешевого дрянного бухла.

– Ты, как я погляжу, тоже страха не ведаешь, – процедил мичман сквозь зубы. – И напрасно.

– Оставьте, янрирр мичман, – сказал ефрейтор Бангатахх. – Вам не по нраву это наблюдение, а между прочим, Аунгу не так уж и неправ, как вам хотелось бы.

– Поглядим, – сказал мичман уклончиво.

– Ну что ж, – подытожил сержант. – Информации, не сказать чтобы в избытке. Кстати, сегодня мы видели только одну рыжую деву – янтайрн Алестегг Силхарн, сотрудницу космопорта и дочь полковника.

– Кто говорит про сегодня… – буркнул мичман, разгибаясь. – Впрочем, есть некоторое сходство. Но это другая дева. Моложе и грубее. И она работает на транспорте.

– И если мы будем окапываться в грунте и дальше, она запросто увезет нашего парня с планеты, – заметил Бангатахх.

– Верно, – сказал мичман. – Иначе зачем им ошиваться возле космопорта? У них есть корабль. Они зашли перекусить и обсудить планы, дожидаясь своего рейса. А потом спокойно удалились, потому что пора было двигаться…

Он осекся.

– Но тут вам в череп прилетела емкость с супчиком, – безжалостно продолжил рядовой Юлфедкерк. – И мы потеряли бездну времени, смоля зузыряг над вашим бездыханным телом, меряясь пиписьками с патрулем и дожидаясь катафалка.

– Нужно было бросить все и догонять эту парочку, – кивнул сержант Аунгу.

– И упустить этелекха? – оскалился ефрейтор. – Да вы только что преподнесли отделу «Ч» бесценный подарок.

– Что такое отдел «Ч»? – спросил мичман, но услышан не был.

– Ловить этелекхов – не наша задача, – сказал Аунгу, обращаясь к ефрейтору.

– Но одна из наших задач! – отрезал Бангатахх.

– Не главная! – парировал Аунгу.

– Заткнитесь оба, – устало промолвил мичман Нунгатау и был услышан. – Не знаю, в каких вы званиях на самом деле, но на мне мичманские нашивки, в кармане церрег, а у вас стыдно сказать что такое – трава, и та паршивая. Потому до особого распоряжения гранд-адмирала будете делать, что я прикажу.

– Так мы не против, – сказал сержант Аунгу. – Вот уже четверть часа ждем приказов.

– При всем уважении, янрирр мичман, – сказал рядовой Юлфедкерк. – Мы только и делаем, что собачимся между собой и задираем патрульных. Или егерей… за неимением лучшего. А келументари прошел сквозь нас, словно сквозь сито, и теперь прохлаждается с подружкой где-нибудь на люксовом трансгале.

– У тебя есть план? – огрызнулся мичман. – Ну так давай командуй, умник!

– Нет у меня плана, – сказал рядовой. – Я здесь не затем, чтобы планы строить. Кто тут главный, в конце концов? Покажите мне этелекха или хотя бы этого вашего келументари, тогда и у меня появятся планы.

– Показать? – Нунгатау зверски оскалился. – Гляди, философ, мать твоя жрица!

Он разогнулся, всосав с этим простым движением полные легкие пыльного воздуха, повел вокруг себя зорким оком. Натоптано было так, будто в кружало вначале ввалилось целое стадо степных зверей-нрапамаухов, а затем в том же составе вывалилось и убрело к себе обратно в степь. Дознаватели из шебуркузов в момент скиснут и пометят в протоколах, что-де место преступления безнадежно испакощено и криминологическим инвестигациям не подлежит. Киберсканеры, которыми в таких случаях пользуются те же егеря, сразу же возденут усики-антенны и отобразят на мониторах какую-нибудь безотрадную графему.

Для чего и нужны следопыты.

– Вот, втыкайте! Это след парня, а это девчонки. Не перебивать и не спорить! Вообще усохните все, когда следопыт работает… Если кому интересно: вот мой след, когда я заходил, можете сравнить с тем, что оставлен только что. Дефекты подошвы… камешек застрял между рифлями… Почему я решил, что это его след? Потому что рисунок подошвы, как его ни топчи, все едино выделяется, не такой он, как у всех добрых эхайнов, и обувка сделана не по нашим лекалам, и ежели у кого в башке глаза, а не буркалы бессмысленные, тот никогда наш ботинок с лапой этелекха не спутает. А девчонка… что ж, след как след, вполне заурядный… если не считать того обстоятельства, что расположен динамически синхронно чужому отпечатку, по очень понятной любому мыслящему организму причине…

– Она держит его под руку, – не утерпел Аунгу. – Ведет или поддерживает, чтобы не споткнулся.