Сложно задавать вопросы типа: откуда я здесь? для чего я здесь? может быть, ради чего я здесь? или же за какие такие грехи я здесь?.. Обычно ответы – это прямая линия от контекста, которые ныне абсолютно неизвестны, даже, более того, можно уточнить: самого чувства ожидаемой вины или же назойливого зуда надобности что-то этакое сделать не присутствует, то бишь чуйка или некий эквивалент интуиции попросту отсутствует. Да, получилось найти по наитию дверь, даже открыть ее – но продвижение в поисках своего предназначения, к сожалению, не наблюдалось толком вовсе, даже наоборот, задало чуть большую смуту в восприятии ориентиров этого морально-эмоционального путешествия. Но другого пути нет: лишь вглубь, ища самое главное для любого существа – предназначение. Правда, сначала нужно утолить опять же голод, наличие которого уже начинает раздражать: уж слишком быстро расходуется найденная еда. Зато сил становится, как это ни странно, все больше и больше, что лишний раз подчеркивает определение «растущий организм». За створками было небольшое помещение, стена впереди немного мятая, чуть-чуть работающие лампы в потолке включились через минуту, как были сделаны первые шаги вглубь изначального мрака. Слева и справа были закрытые такие же створки метрах в четырех от нынешней позиции. В целом довольно чисто – и лишь точечно места с той субстанцией и органикой, которая умело заполонила место инкубатора. На стенах вывешены какие-то неизвестные глазу изображения и тексты, что-то очень старое по материалу: на одном изображена планета прямо по центру космоса, на другом – несколько улыбающихся людей, на третьем – какие-то сооружения. Разглядывать долго их не получилось: уж очень сильно урчал живот, а любопытство и страх перед неизведанным не менее сильно игрались в поддавки друг с другом, вынуждая практически необдуманно открыть также вручную створки слева. Внутри было небольшое пространство, примерно такое же по размеру, как и место пробуждения. Свет работал лишь редкими лучами слева, опять же с потолка, как и тот же холод, и та же начинающая раздражать тишина. Но все же тут кое-что привлекло своей странностью: по правой стороне стена была мятая, словно газету скомкали, потом размяли и приклеили. Возможно, была битва, возможно, кто-то или что-то стремилось выбраться прямым и дуболомным способом. Понять было невозможно, но сам факт влияния на прочные стены пробуждал очень уж нетипичное волнение. Там же валялись какие-то тряпки, прямо в углу справа, близко к месту входа, почти горой. А уже вдоль этого ужасного и не менее пугающего из-за нахождения в тени элемента интерьера кое-как были разложены контейнеры с разным содержимым, словно их кто-то издалека сюда швырнул и так оставил. Многие были открыты и пусты, что опять же пробудило некую инстинктивную изобретательность, заставившую сразу же взять один из них и подставить под воду, капающую в углу на пол с потолка из трещины в металле. Медленно, но вода собирается, а пока это происходит, создавая приятный слуху шум падающих капель, глаза уже уловили в другом контейнере еду: упакованная в герметичную пленку, вполне пригодная для употребления сухая смесь. Было странно ее есть, но, опять же, сомнений в ее пригодности попросту не было, как и не было сомнений в том, что в находившейся напротив мятой стены затвердевшей субстанции есть что-то живое. Черная, почти везде однородная смола или нечто близкое было в тени, прямо вдоль стены от потолка до пола она выпирала на несколько сантиметров вглубь, сократив свободное пространство на четверть от изначального. Заметить такое получилось лишь сейчас из-за простых потребностей, кои были немного забыты в момент понимания опасности от незваного соседа. Почему – не ясно, но нечто внутри стало двигаться, явно пробираясь на волю из своей берлоги, видимо, учуяв нарушение своих границ. И это неким образом привлекло все возможное внимание, но не страх или осторожность, а как раз наоборот – желание проверить свои возможности, физические и моральные. Возможно, присутствие здесь этого создания – тот самый элемент предназначения, нужный для любого живого организма?
23