Вектор-Прайм

Телепатически призвав своих воинов к вниманию и добившись полного единения разумов, Да’Гара подошел к краю каменной платформы и заговорил вслух. Язык был Данни незнаком, но она вдруг обнаружила, что понимает общий смысл речи, концентрируясь на телепатических волнах, которые издавал яммоск. Префект твердил о великой славе Преторит-вонга и о грандиозном завоевании, которое всем им предстоит совершить. Он с энтузиазмом говорил о префекте Ма’Шрейд и о втором «летающем мире», а затем о третьем корабле, который также вскоре должен был приземлиться. Упомянул он и о триумфальной победе его народа в схватке с истребителями.

Он продолжил превозносить Ма’Шрейд, и мгновением позже Данни поняла, к чему он клонит: в ее теле дрожью отозвался низкий гул, а воины все как один отвернулись от яммоска с Да’Гарой и посмотрели назад. К краю созданного военным координатором воздушного пузыря скользнула огромная труба наподобие той, что проложила обитателям первого «летающего мира» путь под ледяную толщу. Край этой трубы просочился через воздушный заслон позади собрания.

Из открывшегося зева начали сходить воины со второго корабля — колонна за колонной, сотня за сотней. Мужчины и женщины, покрытые шрамами и татуировками, выстраивались перед яммоском, и их оказалось намного больше, чем собрал Да’Гара изначально. Ряды воинов с двух кораблей переплелись между собой. Их всех объединяли атлетическое телосложение, играющие под кожей мускулы, фанатичные, целеустремленные взгляды на лицах и готовность беспрекословно подчиняться приказам вождей. Последней спустилась женщина в красном одеянии — вроде того, в которое облачился префект первого «летающего мира». Четверо крепких воинов пронесли ее на носилках к центральной платформе, и префект Ма’Шрейд присоединилась к Да’Гаре.

Тот уступил ей место, и Ма’Шрейд незамедлительно вознесла молитву многочисленным богам. После этого она пустилась в рассуждения о долге, о чести быть избранным в ряды Преторит-вонга и о славе, которой они все себя покроют — особенно те, кто падет в ходе завоевания.

Все это продолжалось не один час, но Данни не заметила, чтобы хоть кто-то клевал носом от скуки. Среди своего народа ей не доводилось встречать такой преданности делу.

Наконец речи завершились, и Да’Гара вновь воззвал к яммоску. Данни почувствовала, как могучие вибрации пытаются расплющить ее тело, и испугалась, что сейчас попросту взорвется.

Словно в ответ на прокатившуюся волну энергии появились вторые носилки, но не из трубы, а из-за трибун. Из-за занавесей Данни не видела, кого именно несут, но могла догадаться.

Четверо носильщиков остановились у края двойной шеренги воинов, вдалеке от туши яммоска и примерно в сотне метров от Да’Гары и Ма’Шрейд.

Занавеси упали. За ними оказался Мико Релья, прикованный к шесту.

Вновь по рядам прокатилась вибрация. Данни почувствовала исходящую от яммоска волну отчаяния и беспомощности. Но военный координатор не испытывал, а лишь сотворил эти эмоции, обратив их на Мико. Удар пришелся в цель: плечи джедая поникли, а лицо осунулось. В ужасе девушка наблюдала за тем, как два длинных щупальца вырвались из раззявленной пасти яммоска и зазмеились вдоль шеренги воинов к носилкам. Схватив Мико, они оторвали его тело от шеста и поволокли к хозяину.

Поначалу джедай боролся, но, вероятно, довольно быстро осознал тщетность своих попыток и закрыл глаза. Данни поняла, что он пытается обрести покой в медитации. Но собравшихся вновь окатили исходящие от яммоска волны ментальной энергии, призванные сломить волю молодого джедая.

Данни поняла, что происходит. Тварь хотела, чтобы джедай выказал страх, хотела вызвать у него чувство отчаяния и полной безнадежности.

— Борись, Мико, — прошептала она. Сейчас она жалела, что не обладает способностями джедая и не может поделиться с ним своей силой, чтобы он умер достойно.

***

Мико пытался отвернуться, закрыть глаза, собрать по крупицам внутреннюю силу. Он намеревался с достоинством принять уготованную ему судьбу, но не мог даже удержать глаза закрытыми. Яммоск ему просто не позволял. Джедай знал, что ему пришел конец, что его ждет лишь ужасная и болезненная смерть. Пасть раскрывалась все шире, и за огромным клыком показались ряды маленьких зубчиков, а уже за ними — мясистые внутренности.

Он никогда не боялся смерти (все же он входил в число рыцарей-джедаев), но сейчас все было иначе. Ужасающее чувство пустоты было способно поколебать самые основы его веры. Умом он понял, что виной тому яммоск и его телепатические фокусы, но даже самый трезвый ум не смог бы выстоять против волны ужаса и отчаяния, против осознания того, что смерть неминуема!

Ближе, ближе. Пасть то раскрывалась, то захлопывалась, словно уже пережевывала еще не проглоченную пищу. Ближе, ближе.

Глава 15 В ожидании богини