Вектор силы

Я усмехнулся: оказывается, наш Вильгельм большая шишка в местной иерархии – обергруппенфюрер СС! Я точно не помню, но, скорее всего, это звание соответствует нашему генералу. И судя по информации из статьи, это не мы открыли портал, а они провели удачный эксперимент. «Хотя здесь сказано, что пробой был неконтролируемым, поэтому нас так сильно покалечило, – сообразил я, – соответственно, они владеют информацией, как такой проход сделать безопасным. И хорошо, что они не считают нас выходцами из коммунистической России. Не то чтобы я опасался, но определённая напряжённость в отношениях могла стать очень явной».

Ко мне в комнату кто-то вежливо постучал. Открыв дверь, я увидел молодого человека в форме рядового вермахта, который держал в руках стопку мужской одежды, а рядом с ним стояла большая картонная коробка с изображением мужских туфель.

– Разрешите войти? – услышал я перевод Селены с немецкого языка.

Кивнув, я отошёл в сторону и показал рукой – входите. Рядовой внёс вещи и обувь, положил их на стол и чётко отрапортовал:

– Обергруппенфюрер СС Вильгельм Хильшер приказал доставить всем вам по паре комплектов одежды. Здесь, – указал он на лежащую стопку, – есть пижама для сна, нижнее бельё, пара сорочек и брюк для помещения и выхода на улицу. А также два свитера. В коробке две пары обуви вашего размера, также предназначенные для помещений и выхода на улицу. – Рядовой метнулся в коридор, и я увидел, что он двигает стойку на колёсиках с висящей на ней одеждой. Сняв с неё бежевый костюм, он занёс его в мою комнату и повесил в шкаф.

– Это для торжественных приёмов, – пояснил он. – Господин командор что-то ещё желает получить? – вежливо поинтересовался военный.

– Нет, спасибо, – поблагодарил я.

Военный вздрогнул, когда услышал перевод моих слов прямо в своём ухе, но, щёлкнув каблуками, прошёл дальше по коридору.

– Селеночка, помоги моим друзьям с переводом, – попросил я искина, а сам стал рассматривать и примерять принесённую одежду.

Обычные тёмные семейные трусы и белую майку я тут же надел. Рубашки белого и кремового цвета были мне в самую пору. Брюки немного широковаты, но регулировались в поясе небольшими бретельками на пуговицах. Они были также двух цветов – бежевого и чёрного. Один из свитеров был более тонким, зато другой – мягкий и плотный, сразу было видно ручную работу и настоящую шерсть, а не синтетику. Ботинки двух видов, одни явно для передвижения по горам – из натуральной коричневой кожи, со шнуровкой и на толстой рубленой подошве, а вторые – мягкие полуботинки из замши, но тоже со шнурками. Вроде не жмут, примерил я их.

– Стас, время подходит к обеду, – напомнила мне Селена.

Поглядев на часы, я стал торопливо одеваться. Кремовая рубашка, коричневые брюки, тонкий свитер и замшевые ботинки превратили меня в иностранца, приехавшего в Альпы на отдых. Оглядев себя в зеркало, я остался доволен своим внешним видом. Причесавшись найденной в комоде расчёской, я отправился в столовую, где уже за столиками сидели мои друзья. Увидев меня в таком прикиде, все заулыбались, а я оценил и их изменённую внешность. Парни были одеты в моём стиле, а вот Елена сидела в мягком цвета слоновой кости брючном костюме, а поверх лёгкого свитера я заметил надетое артефактное ожерелье, гармонично вписывающееся в стильный облик девушки.

– Леночка, а почему не платье? – поинтересовался я.

– А вдруг драться придётся? – стрельнула она в меня хитрыми глазами.

Я, конечно, засомневался в искренности ответа, но отметил, что костюм ей очень идёт, подчёркивая её стройную фигуру и оттеняя светлые волосы. Почувствовав моё расположение, Леночка улыбнулась. Всё-таки классная вещь – эмпатия! – в очередной раз порадовался я.

В столовую вошла горничная, катя перед собой столик на колёсиках с уставленными на нём тарелками. Машинально просканировав её, я явственно ощутил эмоции девушки: «настороженность, опасение, страх разоблачения, давление со стороны, нервозность, опять страх», и они сменялись с катастрофической скоростью. И как только она стала расставлять тарелки по столам, я почти одновременно с ребятами крикнул на межмировом языке:

– Опасность! Еда отравлена!

Оказалось, все мои товарищи, прокаченные эмпатинами, стали ощущать эмоциональные вибрации окружающих нас людей. Парни мгновенно вскочили вместе со мной, окружили себя и Елену силовой защитой. Со стороны казалось, что стулья и столы в столовой сами вдруг задвигались, образуя небольшую баррикаду перед дверью, закрывая нас от возможной опасности.

– Что это значит? – грозно обратился Баринов к горничной на немецком языке.

Девушка уронила очередную тарелку и в страхе прижалась к стене.

– Всё в порядке, – услышали мы голос Вильгельма, который собственной персоной неожиданно появился в дверном проёме. – Приношу свои искренние извинения за этот инцидент, – зыркнул он на испуганную прислугу и показал рукой убрать всё это, а нам приветливо улыбнулся.