Велес

— Вполне возможно, что появление королев и вовсе стало своеобразным фактором приспособляемости гоаулдов к подобному подарочку. Все же на энергетическом плане у нас происходил конфликт дикости унасов и привнесенного лантийцами. В принципе, это вполне логично, ведь при отсутствии сноустоновщика нам помогала скорость естественного формирования отражения разума в многомерном пространстве. Иначе говоря, первые воспоминания предков становились для нас подобны кратковременным вспышкам в ночи. Ярким, слепящим, но крайне непонятным и малоразборчивым.

Велес ополовинил стакан и поставил его на столик рядом с креслом. Собравшиеся переваривали его слова и искали подтверждения в собственной памяти и знаниях.

— Но это все равно влияло на нас. Типичная детская травма, которая не осознается, но порой приводит к самым неожиданным реакциям в совершенно обыденных ситуациях.

— Именно, — кивнул Доре Велес.

— Только стоит еще учитывать весь, крайне специфический набор наших воспоминаний, — заметил Фрост.

— Да, но вспомните о формировании через воспитание и прямое взаимодействие, никто не стал маньяком или еще кем, — сказала Лада. — Это лучшее доказательство того, что вовремя перенаправленный… м… перенаправленная головка считывателя, — подобрала она аналогию, — прекрасно работает, и даже если она соскальзывает на проторенную дорожку, полученная информация не оказывает определяющего влияния.

— В нас вшивали нечто вроде импринтинга к носителю, механизм изрядно поизносился, но кое-как работает. Гоаулды крайне неохотно меняют тела. Хотя, тут еще и наши животные инстинкты помогают. Но этот же механизм работает и при формировании личности через воспитание или совместное взросление. Условно говоря, прочитать сознание носителя у нас получается раньше, чем запускается генетическая память. Это в сумке джафа читать нечего, да и условия слишком комфортные, чтобы вообще что-то отличное от фунции аптечки выполнять, а вот обвив позвоночный столб и внедрившись в мозг — совсем иное дело.

Собравшиеся понимающе закивали. Велес продолжил, решив, что, раз разговор ушел в сторону гоаулдов, стоит закрыть эту тему полностью.

— Собственно говоря, в этом и проблема с клонами, особенно королев. У них нет сноустоновщика и тела они получают сразу взрослые, с соответствующим отражением в иных пластах реальности. У них происходит резонанс механизма считывания памяти носителя и генетической. Отсюда и появляется их кровожадность. Если совсем уж упрощенно — при, скажем так, естественном процессе формирования личности гоаулда, первые и наиболее яркие воспоминания генетической памяти оказываются погребены другими, не столь яркими, но куда более многочисленными. К тому же, за счет разнообразия происходит размывание. При клонировании же… песчинка не успевает стать жемчужиной и остается не просто раздражителем, но и инфицирует, появляется сводящая с ума язва. Кстати, примерно то же случается при использовании саркофага, но там в прямом смысле повреждается отражение нашей памяти.

Лантийцы, видимо, сами не поняли всех возможностей от сочетания наквадаха, извращенного до невозможности аналога пси-генома и созданного ими механизма генетической памяти гоаулдов. В каждой клеточке гоаулда есть пусть крохотная, но крупица наквадаха, и его отражение подобно ядру клетки с ДНК. Только разворачиваемое из нее отражение создает ту самую генетическую память. Это проявляется особенно ярко при клонировании, королевы же подобны видеоредактору, они могут формировать сноустоновщик не только на основе имеющейся у них памяти, но и заимствованной от лорда, посредством генетического материала. Они создают нарезку видео, но исключительно из готового материала. Поэтому они ограничены, ведь, по сути, они работают с одним, условно говоря, типом энергии.

Велес же, за счет своего воображения и уникальности, мог не просто нарезку сделать, но и, условно говоря, свое кино снять. Только для этого и последующего внедрения требовалось задействовать то, что можно обобщенно назвать жизненной энергией. Именно поэтому смена «прошивки» одного собрата обходилась в год жизни.