Велесовы сыны

Умирал казак от заражения крови и гнойного перитонита брюшины. Лекарств не было совсем, пенициллин ещё не открыли, гибель неминучая надвигалась. Смерть от ранения в живот всегда очень долгая и мучительная. Опиаты, для облегчения боли, в лазарете отсутствовали. Проще было его добить, чтобы не мучался шибко. Метался хлопец в горячечном бреду, стонал, но ничего поделать было нельзя. Вот тогда-то влюблённая, до беспамятства, в него медсестричка, родом из Бессарабии, сделала всё, чтобы спасти своего любимого. Так и образовался в родном селе урядника Всевеликого Войска Донского, филиал Посольства Содружества Суверенных Славянских Миров - «Рапсодия». Он существовал уже много лет и ещё столько же просуществует. А урядник Николай и поныне служит России, правда теперь несколько в ином качестве.

Рапсодия - эпическая песнь, в переводе с греческого. Казак Николай Петрович, хотя и дорос, за два с половиной века, из рядового вурдалака, до могучего упыря, внутри оставался всё таким же романтиком. Тогда, во время русско-турецкой войны, всё казалось проще, лучше, доступнее. В молодости оно всё видится совсем по другому.

- Присаживайся Глафира, кофе тебе сейчас принесут. Извини электричество здесь отсутствует, поэтому все у нас по-старинке, вручную. - На стенах мраморной усыпальницы, висели шерстяные ковры. Турецкая софа и два мягких кресла удобно располагались вокруг круглого кофейного столика, явно восточной работы. - Я кофе не пью, не моё это, так что не обессудь, сама понимаешь. Издержки нынешнего существования тоже имеют место быть. Увы, ничего с этим уже не поделаешь.

Вампиреныш, исполнявший функции пажа, оставив дымящуюся турку на столике, испарился, только его и видели. В изящных тарелочках лежали соленые фисташки и печенье-крекер, сделанное по турецким рецептам с жареным миндалем. Чашечка мейсенского фарфора, в которой Глафире подали кофе, была настоящим произведением искусства.

До этого, изделий такого качества она не встречала даже в резиденциях своей высококультурной тетушки и ее окружения: «Да вы никак эстет Николай Петрович?! Никогда бы, глядя на вас, этого не подумала». Девушка смотрела на простовато одетого упырюгу с немым удивлением, к которому сейчас стало примешиваться и изрядное уважение.

- Конспирация, моя дорогая Глафира! Конспирация! Мы люди прагматичные и не стремимся пустить пыль в глаза. Кому надо тот сам узнает, если конечно же доживет! - громадный кровосос весело засмеялся, блеснув клыками. - Шучу! Признаюсь порой неуместно! В чем каюсь перед прекрасною дамой! Виноват!

- Да, юмор у вас, надо признать, солдафонский! - к его смеху невозможно было привыкнуть и слушать без содрогания. - Что же до остального, не ожидала, признаюсь без ложной скромности!

- Донское казачество - всегда элита! Это ещё что, семечки, скажу вам мадемуазель! В былые времена я для многих был бы весьма завидною парою! - Этот исполинский кровосос, действительно был красавчиком. Во времена своей юности, он наверное и правда был неплохим образчиком мужского роду и племени. - Меня даже в кавалергарды идти приглашали! А чтобы туда попасть, надо родиться блондином и быть не ниже метра девяносто ростом! Так что, были когда-то и мы рысаками!

- А чего же ты тогда не пошёл? — разговор всерьёз начал заинтересовывать девушку.

- Казаки своих братовьев не бросают! Где родился, там и пригодился! У нас так гутарят! - этот не предаст, если столько времени прошло, а он всё ещё себя казачком чухает.

Она подумала, что иметь рядышком такого ухажёра было бы очень неплохо, пускай и вампира. С таким ей бояться уж точно нечего, пусть другие боятся. Да ведь только укусит когда-нибудь, ещё и сама этого попросишь. Когда перевалит тебе лет за сорок, поневоле задумаешься.

Эти не стареют, не болеют, потому и нет у них такого понятия как любовь. Лет эдак через сто, тебе верно любая красавица надоест. Потому-то всё у них просто и без затей, словно в Швеции. Там верность и преданность узам Гименея не в чести, свободная любовь явление самое ординарное. Кто первый встал, того и сапоги, если выразиться казарменной присказкой.

- У моей тётушки, баронессы Мюррей, в вашем техногенном мире были и есть, преданные ей сущности. Можно сказать, даже не преданные, а обязанные своей жизнью. Они кровно заинтересованы в том, чтобы выплатить этот долг чести сполна, потому как после их спасения и была принесена клятва скрепленная кровью. Магия крови, она шуток не любит и не приемлет, потому и расплата бывает настолько жуткой, что и самому заклятому ворогу не пожелаешь. - Отхлебнув глоток кофе и смочив пересохшую гортань, девушка продолжала говорить, аккуратно подбирая слова. - А тем более, что её должниками оказались два высших вампира! И не абы какие, а огромной силы, ума и жизненного опыта. Я таких пока нигде не встречала, хотя тоже повидала немало всякого.