Велетская слава (СИ)

- Не все сразу, - улыбнулся Карл, - благодарю за трапезу, Ваше Святейшество.

Адриан хотел было что-то сказать, но, увидев, что Карл уже встает из-за стола, успел только протянуть ему руку дляпочтительного поцелуя. Затем король вышел, а папа откинувшись на стул, залпом осушил золотой кубок с вином, хмурясь при этом каким-то своим мыслям.

Ночь сгустилась над Форумом, милосердно скрывая то ничтожество, в которое впало былое сердце имперской мощи. Ныне лишь руины напоминали о прошлом величии Рима: в темноте угадывались выстроенные из развалин античных построек кузни и мастерские, над которыми еще курился дымок из печей для обжига. Другие развалины также не досчитались камня и мрамора, из обломков которого теперь строились дома и даже конюшни. На поросшей травой площади бродили редкие козы, охраняемые клюющим носом пастухом, опирающимся на сучковатую палку. Сон настолько сморил его, что он даже не заметил, как меж разрушенных построек скользнули две фигуры, закутанные в черное - одна высокая и гибкая, вторая заметно ниже и еще более субтильная.

-Фастрада, я боюсь, - тихо произнесла Ротруда, - если отец узнает…

-Отец слишком любит тебя, чтобы всерьез рассердится за такую мелочь, - тихо рассмеялась королева, - и я слишком дорожу его любовью, чтобы позволить, чтобы с тобой что-то случилось.

-Но…если кто-то нас увидит?

-Не думай об этом, - Фастрада ловко обогнула кучу мусора, возвышавшуюся между двумя полуразрушенными зданиями, - мы уже пришли.

Девочка со страхом и в то же время любопытством уставилась на остатки некоего строения, едва видного средь густой травы – невысокий мраморный бордюр окружал полукруглое углубление, где валялись обломки нескольких колонн. На них виднелись полустертые, почти не различимые надписи на латыни.

Поддерживая девушку за руку, королева помогла ей спуститься в углубление, после чего достала из складок одеяния острый нож.

- Ты готова? – спросила Фастрада.

Девушка заколебалась, опасливо глядя то на нож в руках Фастрады, то на затерянные в траве руины. Дочь великого короля-воина, мало боялась боли, но страшилась совсем иного – наставник Алкуин успел рассказать своей «Голубке» о страшных муках, ожидавших после смерти всех, кто обратится за помощью к бесам, некогда почитаемых в этом городе как богов. То же самое говорили и присланные из Византии учителя, во главе с жирным и неприятным, но явно не глупым евнухом Елисеем.

-Может, все-таки не стоит? – Ротруда с сомнением посмотрела на королеву.

-Ты хочешь, чтобы тебя отдали за Константина? – спросила Фастрада, - и никогда больше в жизни не увидеть Роргона?

Видение красивого мальчика с темными кудрями и синими глазами столь ярко предстало перед девочкой, что она, уже не колеблясь не минуты, протянула руку Фастраде. Ее палец пронзила острая боль и алые капли окропили подставленное кольцо, словно растворяясь в зеленых глубинах изумруда. Издалека донесся крик ночной птицы и девочке почудилось, что мраморное основание дрогнуло и из-под него, словно в ответ, послышался чуть слышный рокот.

-Повторяй за мной, - сказала Фастрада, продолжая окроплять свое кольцо девичьей кровью. - О Венера Очистительная, жизнедарящая, мужелюбивая, вожделенная, узами смертных незримо связующая...

Через несколько дней после разговора с папой, Карл вышел из Рима во главе войска франков, направляясь на юг. Пройдя через горы, лишь чуть-чуть задержавшись у монастыря Монте-Кассино, чтобы побеседовать с монахами-бенедиктинцами, далее король, уже нигде не задерживаясь, вышел к Капуе. Там он и разбил свой лагерь средь развалин знаменитой гладиаторской арены Древнего Рима.

Когда герцог Арихиз, также желавший занять Капую, узнал о приближении владыки франков, он благоразумно отступив к Салерно, направил послов к Карлу.

-Это посольство или целая армия? - усмехнулся Карл, разглядывая подходящих к его войску людей. Делегация и впрямь отличалась представительностью: помимо лангобардов, возглавляемых молодым человеком в тунике из византийского шелка, имелись тут и собственно византийцы – не менее двух десятков чернявых мужчин, в туниках и пенулах, принятых к ношению в Восточном Риме. Возглавлял посольство дородный чернобородый священник, в длинной белой тунике с широкими рукавами, украшенными пурпурными полосами. На груди его висел массивный золотой крест.

-Я ждал встречи с герцогом Арихизом, -произнес Карл, рассматривая посольство - или с его войском - впрочем, последнего я, похоже, дождался. О посланцах императрицы речи не было – или Константинополь решился вмешаться в наш спор?

Греки недоуменно переглянулись и священник, откашлявшись, шагнул вперед.

-Прошу прощения, Ваше Величество, - начал он, - но разве мы не договорились…

-Не помню я никакого уговора, - махнул рукой Карл, - ладно. Говори, зачем пришли.

- Басилевс Константин желает тебе долгих лет жизни, патриций…и король, - начал несколько обескураженный столь резким тоном священник, - меня зовут отец Михаил и мне поручено передать тебе слово кесаря.

-Говори же, я слушаю, - нетерпеливо сказал Карл.