Вельяминовы. Дорога на восток. Книга 2

-Почти без акцента говорит, - злобно подумал Николай. «Лучше подождать с железными дорогами, чем его сюда пускать. Этих Кроу в России не будет, пока я жив. И Воронцовых-Вельяминовых тоже не будет, уже сегодня. А мальчишка..., Если он не сдохнет, то вырастет уже другим Воронцовым-Вельяминовым, моим слугой. Что там еще в досье было? Какой-то родственник у них священником подвизался, его во время бунта убили. Между прочим, тогда тоже людей вешали, ссылали, и принцу-регенту никто слова не сказал.  Обо мне уже успели в этой мерзкой французской газетенке, основанной Фуше, написать, -  убийца невинных людей. Найти бы автора той статьи, больно у него перо бойкое. Наверное, негодяй Тургенев, англичане его отказались нам выдать, несмотря, на то, что он заочно к смертной казни приговорен. Ничего, мы его найдем и убьем. Надо дать распоряжение Бенкендорфу -  никаких англиканских миссионеров в Сибирь не пускать. Пусть сидят, в столице, под присмотром».

-Очень интересно, - сказал Николай, глядя на линию, между Петербургом и Москвой. «Значит, вы считаете, что можно будет за сутки преодолеть это расстояние?»

-Несомненно, - уверил его  Майкл и указал на Сибирь: «Теперь давайте перейдем к вопросу соединения Европы и Азии железнодорожными путями...»

Марта вышла на балкон. Осмотрев Пантелеймоновский мост, она тихо, углом рта, сказала мужу: «Все равно, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Я возьму с собой пистолет, и не спорь». Их багаж уже был проверен, упакован и увезен в гавань. Чистые бланки британских паспортов лежали в шкатулке, убранной в шкап, в кабинете Федора.

Он только расхохотался, когда Марта попросила его устроить тайник под половицами: «Не будет никто нас обыскивать, кому мы нужны, старики. Сейчас проводим вас и будем потихоньку собираться».

Оставшиеся бланки документов Марта зашила в подол своего платья.  «Никого нет, - она  разглядывала  полуденную толпу на дорожках Летнего сада. «Может быть, я напрасно беспокоюсь. Но нельзя, нельзя доверять императору».

-У Майкла капли от катара в кармане, - напомнил ей муж.

Марта помолчала, и кисло заметила: «Бенкендорф, хоть сейчас в жандармы подался, в прошлом боевой офицер, может и не испугаться. Под пистолетом  он все же сделает то, что мы ему скажем. Если бы мы могли забрать Тео и Теодора с собой..., - она вздохнула. Тео, выйдя на балкон, наклонившись, поцеловала бронзовый, неприкрытый по-домашнему, затылок: «Не волнуйся ты так. Весной мы будем за Байкалом, а следующим годом от нас весточку получите». Женщина прищурилась: «Экипаж. За вами, наверное».

Они простились в передней. Дверь была открыта, Бенкендорф и жандармы стояли на лестнице. Марта обняла Тео: «Помнишь, как мы в Бостоне в четыре руки играли? Господи, полвека назад. Если что, - требовательно добавила она, - если что-то случится, Тео, пока нас не будет, я прошу тебя, оставь какой-то знак. Все равно, какой. Я пойму».

Федор только закатил глаза. Пожимая руку Питеру, он усмехнулся: «Вы что, возвращаться сюда собираетесь? Вас из дворца прямо в гавань везут, под конвоем».

-Вернемся, - мрачно, одними губами ответил Питер. «Постараемся, по крайней мере». Спускаясь с ними под руку по лестнице, Марта посмотрела назад. Федор и Тео стояли  в дверях, держась за руки, она, - в темном, простом платье, с высокой прической, он - в домашней, бархатной куртке. Марта увидела белую розу, приколотую к вырезу ее платья.

Тео подняла руку и перекрестила их. Они сели в экипаж и  Бенкендорф улыбнулся: «Мадам Кроу, месье Кроу, сейчас мы вам вручим ноту, во дворце. Это, как вы понимаете, формальность.  Потом мы препроводим вас и сэра Майкла  в гавань».

Карета проехала Пантелеймоновский мост, и, обогнув Летний сад,  направилась к набережной Невы. Три незаметных, бедных экипажа, что стояли за церковью, на углу Моховой улицы, двинулись к дому Воронцовых-Вельяминовых.

Ноту  вручал министр иностранных дел Нессельроде - Марта играла с ним  в карты еще на Венском конгрессе. Николай тоже был в кабинете. Он  стоял, прислонившись к мраморному камину, избегая настойчивого взгляда зеленых,  холодных глаз.

-Доверенный курьер, - вспомнил он голос покойного брата. «Nicolas, не стоит ссориться с мадам Мартой, мой тебе совет. Она забыла больше государственных секретов, чем мы с тобой знали. Например, - Александр поворошил кочергой дрова в камине и отпил вина, - что англичане получили секретные статьи Тильзитского мира в тот самый день, как мы его с Бонапартом подписывали. И вообще..., - он повел рукой в воздухе и не закончил.

-Я не буду с ней ссориться, - сказал себе Николай, слушая монотонный голос Нессельроде. «Я просто ее уничтожу. На паровых судах часто случаются поломки, это новый механизм, с ними всякое может быть. Надо напомнить Бенкендорфу, чтобы вызвал Пушкина из ссылки, на личную аудиенцию. Хватит, время свободы закончилось. Я буду строить новую империю, с новыми правилами».