Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

жандармов. Атташе посольства только развел руками: «Сэр Майкл, мы ничего не можем сделать.

Миссис Марта объявлена персоной нон грата, с нее снят дипломатический иммунитет, и с ее

мужа, вашего отца, соответственно, тоже. Вам еще в Стокгольме все это объяснили. Надо сказать

спасибо, что их в крепость не отправили. Мы должны быть благодарны императору».

Он едва успел поздороваться с дядей Теодором и тетей Тео, как мачеха, выйдя в переднюю,

поцеловала его: «Как твой катар? Надеюсь, ты взял капли? Их надо принимать регулярно, Майкл.

Ты помнишь, я тебе писала об этом, еще осенью».

-Все взял, тетя Марта, - он похлопал себя по карману сюртука. Майкл увидел, как дрогнули

темные ресницы отца. Питер, прислонившись к косяку двери, улыбался.

-За паровыми судами будущее,- Николай повел рукой в сторону карты. «Пока мы ждем ваших

родителей…, Не сочтите за труд, я читал отчет о пробном пассажирском рейсе вашего локомотива,

и хотел бы с вами посоветоваться касательно строительства железных дорог в моей империи».

Майкл внимательно посмотрел на белое, пересеченное линиями рек, пространство. Остановив

взгляд на Сибири, он коротко кивнул: «С удовольствием, ваше величество. Надеюсь, мы когда-

нибудь сможем помочь вам в деле технического обустройства вашей страны».

-Почти без акцента говорит, - злобно подумал Николай. «Лучше подождать с железными

дорогами, чем его сюда пускать. Этих Кроу в России не будет, пока я жив. И Воронцовых-

Вельяминовых тоже не будет, уже сегодня. А мальчишка..., Если он не сдохнет, то вырастет уже

другим Воронцовым-Вельяминовым, моим слугой. Что там еще в досье было? Какой-то

родственник у них священником подвизался, его во время бунта убили. Между прочим, тогда тоже

людей вешали, ссылали, и принцу-регенту никто слова не сказал. Обо мне уже успели в этой

мерзкой французской газетенке, основанной Фуше, написать, - убийца невинных людей. Найти бы

автора той статьи, больно у него перо бойкое. Наверное, негодяй Тургенев, англичане его

отказались нам выдать, несмотря, на то, что он заочно к смертной казни приговорен. Ничего, мы

его найдем и убьем. Надо дать распоряжение Бенкендорфу - никаких англиканских миссионеров

в Сибирь не пускать. Пусть сидят, в столице, под присмотром».

-Очень интересно, - сказал Николай, глядя на линию, между Петербургом и Москвой. «Значит, вы

считаете, что можно будет за сутки преодолеть это расстояние?»

-Несомненно, - уверил его Майкл и указал на Сибирь: «Теперь давайте перейдем к вопросу

соединения Европы и Азии железнодорожными путями...»

Марта вышла на балкон. Осмотрев Пантелеймоновский мост, она тихо, углом рта, сказала мужу:

«Все равно, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Я возьму с собой пистолет, и не спорь». Их

багаж уже был проверен, упакован и увезен в гавань. Чистые бланки британских паспортов

лежали в шкатулке, убранной в шкап, в кабинете Федора.

Он только расхохотался, когда Марта попросила его устроить тайник под половицами: «Не будет

никто нас обыскивать, кому мы нужны, старики. Сейчас проводим вас и будем потихоньку

собираться».

Оставшиеся бланки документов Марта зашила в подол своего платья. «Никого нет, - она

разглядывала полуденную толпу на дорожках Летнего сада. «Может быть, я напрасно

беспокоюсь. Но нельзя, нельзя доверять императору».

-У Майкла капли от катара в кармане, - напомнил ей муж.

Марта помолчала, и кисло заметила: «Бенкендорф, хоть сейчас в жандармы подался, в прошлом

боевой офицер, может и не испугаться. Под пистолетом он все же сделает то, что мы ему скажем.

Если бы мы могли забрать Тео и Теодора с собой..., - она вздохнула. Тео, выйдя на балкон,

наклонившись, поцеловала бронзовый, неприкрытый по-домашнему, затылок: «Не волнуйся ты

так. Весной мы будем за Байкалом, а следующим годом от нас весточку получите». Женщина

прищурилась: «Экипаж. За вами, наверное».

Они простились в передней. Дверь была открыта, Бенкендорф и жандармы стояли на лестнице.

Марта обняла Тео: «Помнишь, как мы в Бостоне в четыре руки играли? Господи, полвека назад.

Если что, - требовательно добавила она, - если что-то случится, Тео, пока нас не будет, я прошу

тебя, оставь какой-то знак. Все равно, какой. Я пойму».

Федор только закатил глаза. Пожимая руку Питеру, он усмехнулся: «Вы что, возвращаться сюда

собираетесь? Вас из дворца прямо в гавань везут, под конвоем».

-Вернемся, - мрачно, одними губами ответил Питер. «Постараемся, по крайней мере». Спускаясь с

ними под руку по лестнице, Марта посмотрела назад. Федор и Тео стояли в дверях, держась за

руки, она, - в темном, простом платье, с высокой прической, он - в домашней, бархатной куртке.

Марта увидела белую розу, приколотую к вырезу ее платья.

Тео подняла руку и перекрестила их. Они сели в экипаж и Бенкендорф улыбнулся: «Мадам Кроу,

месье Кроу, сейчас мы вам вручим ноту, во дворце. Это, как вы понимаете, формальность. Потом