Вельяминовы. Начало пути. Книга 1

Конечно, сейчас мальчик маленький, могут и там посидеть, еще года два-три, а потом пусть отправляются в Англию. Мне тоже хочется хоть иногда возвращаться не в пустынный, пыльный дом, а в семью, и сына видеть хочется. Да и Веронику, — он вдруг усмехнулся, — тоже, и еще как».

— Ладно, — он вдохнул свежий, морозный воздух, и оглянулся по сторонам. «Где-то тут я видел аптекаря», — пробормотал Джон и прищурился.

— А, вон и вывеска. Ну что ж, — он убрал письмо и засунул руки в карманы, — еще одно дельце тут, в Амстердаме, — и пора навестить нашего друга штатгальтера, а то он меня заждался, думаю».

Мон-Сен-Мартен

— Знакомая пуля, — Виллем разогнулся, и, взяв у слуги салфетку, вытер руки. «Хорошо, что она не прошла навылет, а застряла в голове», — он посмотрел на тело.

— Где нашли? — спросил адмирал у главы своей охраны.

— Вот тут, в канаве валялся, — офицер развернул карту. «Если бы не конь его, что прискакал на крестьянский двор неподалеку, мы бы и не заметили труп — над ним сугроб уже намело. А так — больно уж лошадь у него приметная, в округе ее знают. Прочесали все поля окрестные и достали его из-под снега».

— Хоть Кривой Франсуа и разбойник был, — заметил адмирал, все еще вглядываясь в пулю, — однако и разбойникам положено христианское погребение. Вы там отвезите его на церковный двор ночью, — вот, — он отсчитал серебро, — положите кошелек рядом с телом.

«А раньше бы я приказал просто выбросить труп католика собакам, — Виллем усмехнулся, вертя в пальцах кусочек металла. «Умнею потихоньку, пора бы уже, к сорока-то годам.

Штатгальтер бы за меня порадовался. Однако я с мертвыми не воюю — я воюю с живыми».

Точно такую же пулю достали год назад у него из плеча — и пистолет, и владельца оружия Виллем знал очень хорошо.

— Для чего ему девочка? — нахмурился адмирал. «Из-за выкупа? Ерунда, денег у него сколько угодно. И откуда он вообще ее знает? Хотя нет, это понятно — у дона Хуана язык, как помело, это всем известно, он не преминул рассказать своему соратнику о переговорах в Тюрнхауте.

Нет — либо он все это подстроил, зная, что я буду проезжать по дороге, — для того, чтобы выманить меня на встречу и убить — но зачем?

Год назад он меня ранил, потому что это была стычка в лесу, и он просто не знал, кто перед ним. С тех пор мы несколько раз виделись — хотел бы, давно бы уже убил, он же стреляет очень метко.

— Остается только одно, — Виллем вдруг сжал пальцы — до боли, и отбросил пулю.

— Тогда действовать надо как можно быстрее — черт с ним, с риском, пойду сам, без охраны.

Вот же мерзавец, а по виду и не скажешь.

Только ей нельзя говорить, ни в коем случае, а вот кое-что другое, — адмирал вдруг улыбнулся, — это я ей скажу. И сегодня же, перед тем, как отправлюсь в Гент.

— Вот здесь, — показал Теодор Виллему, — здесь другая кладка.

— Правильно, — удивился адмирал, — а ты откуда знаешь?

Они стояли на стене замка, и Теодор ухмыльнулся: «Так видно же. Как тут красиво, — вдруг добавил он искренне. «Словно в Тоскане. А другая кладка — голубые глаза взглянули на Виллема, — это потому что замок атаковали?

— И много раз, — ответил де ла Марк. «А потом отстраивали заново».

— А вы умеете? Ну, атаковать? — спросил Теодор.

— Умею, — Виллем вдруг рассмеялся. «Я, дорогой мой, порты захватывал и крепости брал — такие, как эта».

— Я хочу быть воином, — мальчишка помрачнел. «Но и строить тоже хочу. Не знаю, что буду делать, когда вырасту. А можно, — он помолчал, — я сделаю рисунок замка? Я умею».

— Можно, конечно, — Виллем потрепал его по рыжим кудрям. «А ты бы шапку надел, Теодор — тут все же высоко, ветер вон какой холодный».

— Месье, — сказал мальчик, послушно вытаскивая шапку из-за пазухи, — а что будет с моей сестрой?

— С твоей сестрой, — ответил адмирал, положив ему руку на плечо, — все будет в порядке.

— Я вам верю, — серьезно проговорил Теодор и замолчал. Они так и стояли, глядя на запад, где уже начинало заходить солнце, — мужчина и мальчик.

— Вы знаете, мадам, — Виллем наклонился и подбросил дров в камин, — как звали моего прапрадеда?

— Нет, — она сбросила сапожки и, подобрав под себя ноги, укутала их меховым одеялом.

— Его звали «Арденнский вепрь», — мужчина посмотрел на Марту темными, как каштаны глазами. «Мы с вами сейчас как раз в этих горах, в Арденнах», — он обвел рукой вокруг себя.

«А «Вепрем» он стал, потому, что всегда добивался своего, — де ла Марк помолчал, — как и я».

— И чего вы сейчас хотите добиться? — устало сказала Марта.

— Чего? — Виллем прошелся по залу и вдруг прервался, посмотрев в бойницу. «Идите-ка сюда, мадам".

Она, прихрамывая, встала рядом.

Над заснеженными склонами, играл чудный, — брусничный, сиреневый, золотой закат. «Какой яркий», — тихо проговорила женщина.

— Так вот, мадам, — он чуть встряхнул русыми, вьющимися волосами, — я же вам говорил — я рыцарь. По рождению и по воспитанию. Моя семья живет здесь уже пять веков. А рыцари, — он улыбнулся, — должны защищать людей. Поэтому я добьюсь того, что дочь к вам вернется — живой и невредимой.