Вельяминовы. Начало пути. Книга 1

— Не казнят, — Джон посмотрел куда-то в угол и вздохнул. «Знаешь, дорогой мой гений, иногда бывает лучше, чтобы казнили».

— Ты что имеешь в виду? — непослушными губами спросил его Джордано.

— Разное, — коротко ответил Джон и прислушался: «Собирайся. Франческо уже во дворе».

— Синьор Корвино, — тихо, присев на корточки, сказал следователь, — ну ведь для всех будет лучше, если вы признаетесь, что отравили Хуана Австрийского. И губернатор Фарнезе нам то, же самое скажет, не сомневайтесь. Отравили, получив за это звонкое английское золото, да?

— Это была лагерная лихорадка, — прошептал Петя. «От нее той осенью сотни человек умерло, все знают».

— И врача, как на грех, под рукой не оказалось, — следователь задумчиво склонил голову. «Во всем Генте, для великого полководца — не нашлось даже самого захудалого лекаря. Или вы плохо искали, синьор Корвино? Дайте клещи, — злобно сказал мужчина, поднимаясь. «Хватит уже с ним возиться. И соленую воду приготовьте, она мне сейчас понадобится».

— Ну все, — сказал Франческо, оглядывая Джона. «Вот теперь вы похожи на человека, патрон.

В Милане отлично одеваются — вы уж простите, но вашим английским портным с итальянскими мастерами не тягаться. И оставьте здесь свою шпагу, я постерегу. Я вам принес настоящее произведение оружейного искусства».

Джон повертел в руках тяжелый клинок с золоченым эфесом и сделал несколько выпадов.

«Ну ладно, — сказал он хмуро, — будем надеяться, что ее не придется вынимать из ножен. Ты вот что — если мы до вечера не вернемся, прибери тут все, и сообщи, куда надо. Ну, ты знаешь».

Франческо кивнул.

— А что, мы можем не вернуться? — осторожно спросил Джордано, когда они уже выезжали из Трастевере.

Джон не ответил, глядя на темную громаду замка Святого Ангела, что возвышалась на той стороне реки.

— Не думал я, что еще раз окажусь за его стенами, — хмыкнул он. «Ну что ж, — он бросил на мгновение поводья и потер лицо руками: «Fais ce que dois, advienne que pourra», как говорят в Париже.

— Делай что должно, и будь, что будет, — тихо сказал Джордано.

— А ты, — повернулся к нему Джон, — оставайся во дворе. Если я не приду, — с Питером, или без него — , не жди — постарайся выбраться. Хотя, — он помедлил, — вряд ли тебе это удастся.

Вообще, — он посмотрел на зимний, яркий закат, — тебе необязательно со мной ехать.

Джордано молча пришпорил лошадь.

— Сегодня не стоит продолжать, — услышал он откуда-то сверху озабоченный голос. «Он ничего не скажет, синьор, я таких уже видел.»

— Скажет, — следователь пнул безжизненное, скорчившееся тело, и поморщился: «Я его сломаю, так и знайте».

— Не сомневаюсь, — мягко согласился палач. «Но давайте мы его снесем вниз, ночь он отдохнет, а завтра займемся глазами, ну и остальным. Сейчас он просто ничего не чувствует, поверьте мне».

— Ладно, — следователь сплюнул на пол. «Уберите, от него еще и воняет к тому же. Пусть поваляется там, в собственном дерьме, а завтра продолжим».

Его вытащили из камеры в коридор, и мир померк.

— Брат Филиппо, — невысокий, богато одетый мужчина спешился, — последите за лошадьми.

Нам надо немедленно ехать назад.

— Синьор, — озабоченно сказал охранник, — вам не обязательно спускаться вниз, мы сами можем его привести.

— Его светлость герцог Сора-и-Арче мой друг, — высокомерно сказал мужчина, — он поручил мне лично проверить, что у вас там происходит. А то еще подсунете не того, я вас, каналий, знаю. Пойдемте, — он, не оборачиваясь, направился к внутренним воротам замка, — дорога в Милан неблизкая, а синьор Бонкомпаньи и синьор Фарнезе ждать не любят.

— Вот он, — поднимая факел, кивнул охранник на камеру.

— Что вы мне показываете какую-то вонючую груду тряпья! — прошипел мужчина. «Это же труп!»

— Сами посмотрите, — стражник открыл решетку, — как принесли, живой был.

— Ну, и в каком состоянии у вас заключенный? — мужчина зло посмотрел на охранников и от души пнул Питера под ребра. Тот даже не закричал.

— Видите, — выругался мужчина, — он уже и боли не ощущает. Мне его сейчас везти в Милан, к его светлости Алессандро Фарнезе, который специально для этого приехал из Нижних Земель, — а если эта шваль сдохнет по дороге? Что я делать буду? Ну, что встали, поднимайте его и переоденьте, найдется же здесь что-то чистое? — мужчина пощупал пропитанную засохшей кровью одежду и брезгливо отряхнул пальцы.

— И облейте его водой, — приказал мужчина, — во-первых, разит невыносимо, а во-вторых, может, он хоть в себя придет немного.

Во дворе замка суетился монах-доминиканец. «Брат Филиппо, помогите мне», — распорядился мужчина, подсаживая Питера в седло. «Привяжите его, как следует, еще не хватало, чтобы он по дороге с лошади свалился».

Уже когда они проехали по мосту, Питер открыл один синий глаз и обиженно сказал: «Ты мне ребро сломал, кажется».

— Ну, извини, — рассмеялся Джон. «Но ты молодец, не пошевелился. Все, сейчас придешь в себя немного, — и в Лондон. В Чивитавеккье возьмем лодку до французского побережья, там уже проще будет. Познакомься, кстати, синьор Джордано Бруно».

— Тот самый? — удивился Питер.