Вельяминовы. Начало пути. Книга 2

Мужчина ласково, медленно стал снимать с нее корсет. Мэри вздохнула, и, глядя вниз, грустно заметила: «Ничего-то там не выросло».

Он припал губами к прикрытому кружевом розовому соску, и шепнул: «И не надо, потому что все равно — красивей тебя никого на свете нет».

— Я бы все-таки разделась, — Полли, тяжело дыша, цеплялась за столбик кровати, в одном расшнурованном корсете. Фрэнсис, все еще стоя на коленях, усмехнулся: «А мне так нравится, дорогая жена, но, раз уж ты настаиваешь, — раздался треск шелка, и Полли грустно сказала: «Вот, теперь и с утра не во что будет одеться, хорошо еще, что сундуки мои тут в кладовой».

— А кто сказал, что ты с утра будешь одеваться? — Фрэнсис уложил ее на край кровати и, продолжая стоять на коленях, оторвавшись от ее тела, спросил: «Ну, что, еще? Потому что я долго могу этим заниматься, я не устал».

— А как же я? — приподнялась Полли. «Я ведь тоже могу…»

— Нет, — покачал головой муж. «Пока ты ничего делать не будешь, милая моя графиня Ноттингем». Он вдруг рассмеялся: «Хотя, если ты меня поцелуешь, я буду рад». Полли приподнялась, приникнув к его губам, и ахнула: «Ой!»

— Не «ой», — наставительно заметил муж, поднимая ее на руки, — а то, с чем я хочу познакомить тебя поближе. Вот прямо сейчас».

— Очень жду, — сквозь зубы, лаская его, положив голову ему на плечо, ответила Полли.

— Я очень-очень, осторожно, — пообещал Роберт. «И как только тебе станет больно, сразу скажи, немедленно». Мэри кивнула, и муж, увидев испуг в лазоревых глазах, спокойно, нежно, глубоко поцеловал ее. «Все будет хорошо, любовь моя, — пообещал он.

— Вот так мне нравится, — тихо застонала Мэри, почувствовав его пальцы. «Можно еще?».

— И не только рукой, — Роберт скользнул вниз, и вдруг, с удивлением, увидел, как она мотает льняными, растрепанными волосами по подушке. «Так хорошо? — спросил он тихо. «Очень, — низким, незнакомым голосом ответила жена. «Еще, еще, пожалуйста!».

Он почувствовал губами сладкое, влажное и Мэри, вдруг, потянувшись, обняв его, шепнула:

«Я так тебя люблю!» А потом был только ее быстрый, тихий стон, и все вокруг исчезло — она была в его руках, и все стало так, как надо.

— Как хорошо, — плача, уткнув лицо ему в плечо, сказала потом жена. «Господи, как хорошо, я и не знала, Роберт, какая я была дура, что боялась…

— Ты мое счастье, — сказал сэр Роберт, так и не отпуская ее, прижимая к себе, целуя маленькую, нежную, сильную руку. «А теперь спи, потому что ты устала и волновалась. Спи, я тут, я рядом, и теперь всегда так будет».

Мэри вытерла лицо краем простыни и, зевнув, улыбаясь, спросила: «Когда проснемся, нам же необязательно сразу вставать?».

— Нам необязательно вставать все эти два дня, — рассмеялся Роберт, устраивая ее на себе, подтыкая меховое одеяло. «Я и не собираюсь, в общем-то».

Жена заснула, разметав светлые волосы, чуть посапывая, а он все гладил ее по голове, пока и сам и не задремал, — так и обнимая ее тонкие, стройные плечи.

Полли повернула голову и рассмеялась: «Сейчас кровать сломается».

Фрэнсис, наклонившись, прижался к ее губам и ответил: «Починю перед отъездом, не беспокойся». Она выгнула спину, и, протянув смуглую руку, найдя подушку, уткнулась в нее лицом. «Еще!», — сквозь зубы, властно, велела она. «Еще хочу!».

— Ты же собиралась что-то сделать? — спросил муж. «Вот сейчас самое время».

Полли быстро высвободилась, и вытянувшись на спине, привлекла его к себе. Он посмотрел сверху на раскрытые, полные, цвета граната губы, и еще успел подумать: «Господи, спасибо тебе».

Они оба тяжело дышали, и, наконец, Фрэнсис, потянувшись за почти пустой бутылкой вина, велел: «Допиваем, и спать. Долго, до обеда, потом просыпаемся, и начинаем с того, чем сейчас закончили».

— С удовольствием, — ответила жена, и он, отпив вина, наклонился и, ощутив свой вкус на ее губах, сказал: «Сладко, да?».

— Это ты о чем сейчас? — подняла бровь Полли. «Вино да, хорошее, у короля Генриха другого не бывает».

Фрэнсис шлепнул ее по теплому бедру и счастливо рассмеялся.

Мэри выглянула из опочивальни, и прислушалась — был ранний вечер, в доме было тихо. «Я сейчас, — шепнула она мужу, оглянувшись.

— Только быстрее, — раздался веселый голос Роберта, — потому что тут тебе есть чем заняться.

Девушка фыркнула и, придерживая рукой накинутое на плечи одеяло, побежала вниз по лестнице, в кухню. Огонь в очаге еле горел. «Ну конечно, — пробормотала Мэри, подбрасывая углей, — тут со вчерашнего вечера никто не появлялся».

Она быстро положила на поднос заячий паштет, половину буханки хлеба, и, зажав под мышкой бутылку вина, вздрогнула, — дверь заскрипела.

Полли стояла на пороге, кутаясь в старый, заношенный шелк, отороченный соболями.

— Матушкин халат, — зевнула она, — там у нее в сундуках нашла, это еще итальянских времен.

За своим лень ходить было.

Мэри посмотрела на полы халата, которые не сходились на груди у сестры и рассмеялась.

«Я есть хочу, — сказала Полли. «И Фрэнсис тоже». Она прошла в кладовую, и вдруг, обернувшись к Мэри, тихо спросила: «Все хорошо?»