Вельяминовы. Начало пути. Книга 3

— Мы от одной матери, — объяснил Дэниел, и увидел, что карие глаза капитана похолодели, и остановившись, перечитали какую-то строчку в записке. «Ну, Вороненка ты нашел, — Энрикес помедлил, — парень ты, я вижу, сообразительный, и не будешь болтать о том, о чем не надо.

А вот зачем тебе Питер Лав?».

— Он убил семью да Сильва, — коротко ответил Дэниел, — это наши дальние родственники, ну, меня с дядей он тоже захватил в плен, но мы бежали с его корабля, и спасли девушку, донью Ракель да Сильву, она — единственная, кто выжил.

Энрикес длинно, витиевато выругался и велел: «Дай бутылку!»

Выпив, он помолчал и сказал:

— Как подумать, я у этого….на корабле обедал, и он мне, сука, в глаза смотрел и клялся, что в жизни не встречал барка «Святая Маргарита». Пошли, заберем Вороненка, — коротко велел Энрикес, пристегивая шпагу. «Сейчас вернемся на «Викторию», к вечеру отплываем. Будешь у меня навигатором, ну, доля в добыче, все как положено, ты не мальчик, знаешь».

Дэниел кивнул и неуверенно, помявшись, спросил: «Вы должны были их вывезти в Старый Свет, да, капитан? Ну, семью да Сильва. Я слышал, вы ведь спасаете конверсо».

— Должен был, да не успел, — красиво вырезанные ноздри чуть раздулись. «Ничего, мальчик, капитан Лав — Энрикес проверил пистолеты и усмехнулся, — мне заплатит. Слишком мало нас, евреев, осталось, чтобы вот так просто спускать это с рук. А девушка, — он посмотрел на Дэниела, — донья Ракель, с ней все в порядке?».

— Она с моим дядей, мистером Питером Кроу, он племянник Ворона, — почему-то добавил Дэниел. «Он ее довезет до Старого Света, не беспокойтесь».

— Племянник Ворона, — хмыкнул Энрикес, спускаясь по лестнице. «Ну, тогда и вправду — волноваться не о чем».

— Давай, — он подогнал Вороненка, которая, все еще сидя на сундуке, задумчиво чесала бровь пистолетом, — дуй на «Викторию», вечером снимаемся с якоря.

— Мой брат жив! — радостно сказала Вороненок, соскакивая на выложенный грубым камнем пол. «Ну, Николас. Старый Бейли сказал, что один парень ему клялся, что «Независимость» видели в проливе Всех Святых».

Энрикес поморщился. «Если старый Бейли достаточно выпьет, он и сэра Фрэнсиса Дрейка, своего покойного капитана, видит. И даже с ним разговаривает. Все, — он подтолкнул Вороненка к двери, — хватит болтать, пора приниматься за дело».

Дэниел проводил глазами каштановую голову сестры и подумал: «Надо бы домой весточку послать, да, впрочем, пока она дойдет, мы уже и вернемся».

Он посмотрел на мачты кораблей в порту и, прибавив шагу, поспешил за Энрикесом.

Вокруг не было ничего, кроме темно-синего, чуть волнующегося моря и огненного, багрового заката — в той стороне, где лежали берега Южной Америки. Энрикес посмотрел, как Дэниел прокладывает курс на карте и одобрительно сказал: «Молодец. Я там поспрашивал кое-кого, в порту — Лав в Бразилию собирался. Ну да мы его нагоним, моя «Виктория» быстроходней, тем более мы пустые пока».

— Я тогда постою следующую вахту, капитан, — попросил Дэниел. «Вороненок все равно спит уже».

— Ты ведь уже стоял, — удивился Энрикес, но, увидев глаза юноши, улыбнулся: «А впрочем, да, это ведь тебе не вино через пролив возить».

Он шутливо подтолкнул Дэниела, и тот, вскинув голову, вдохнув крепкий, соленый ветер, прошептал: «Наконец-то».

«Виктория» шла на юг, — туда, где слабые еще звезды висели на высоком, лиловом, вечернем небе.

Часть восьмая Англия, июнь 1609 года

Белый попугай покачался на жердочке и хрипло крикнул: «Куэрво! Куэрво!». Маленькая, белокурая девочка, остановившись перед ним, порылась в кармане передника и, бросив птице семян, велела: «Поешь!».

Попугай закрыл глаза и подставил шею под нежный пальчик, просунутый через бронзовые прутья большой, в человеческий рост, клетки. Девочка рассеянно погладила его, и, прислушавшись, сказала: «Дедушка?».

— Правильно, моя сладкая! — высокий, седоволосый мужчина улыбнулся, стоя на пороге большой, светлой гостиной, и, присев, распахнул руки.

Тео бросилась к нему в объятья и озабоченно спросила: «Уильям?».

— Лошадей расседлывает, радость моя, — Виллем поцеловал внучку в нежное ушко. «Пойдем, мы что-то привезли маленькой Тео из Дептфорда!»

Мистрис Доусон постучала в косяк двери и спросила: «Адмирал, на стол накрывать? Тео поела уже».

— Я с вами! — строго велела девочка, обнимая мужчину за шею. «С вами!»

— С нами, конечно, — улыбнулся ей дед. «Пусть посидит, мистрис Доусон, а так да — накрывайте, а то мы и проголодались уже. Миссис Смолл вам тоже кое-что прислала, возок за нами едет».

— Приму, — коротко кивнула экономка, и, посмотрев на Тео, вздохнула: «Спать ей пора уже, ну да ладно, как скажете».

В передней, — Тео сразу его увидела, — на персидском ковре, стоял маленький, но очень соблазнительный сундучок. Она соскочила с рук деда и бегом бросилась к нему.

— А поцеловать? — преградил ей путь Уильям, расхохотавшись, и, подхватив девочку, несколько раз подбросил ее в воздух.

— Корабль? — требовательно спросила Тео, глядя в карие, веселые глаза юноши.