Вельяминовы. Начало пути. Книга 3

— Ну, только вернитесь в Лондон, сэр Николас Кроу, — тихо сказал мужчина. «Только вернитесь».

Белла положила лютню на колени, и грустно сказала: «Бабушка, но что, же делать? Я не понимаю, не понимаю — что с Джоном случилось?»

— Да ничего не случилось, — хмыкнула Марфа. «Ревнует, дорогая моя».

Девушка ярко, отчаянно покраснела: «Бабушка, я никогда…».

Марфа отложила тетрадь, и, закрыв резную, серебряную чернильницу, ласково ответила:

— Да понятно, что ты нет. Не об этом речь. Вот посмотри, — она похлопала по ручке кресла, и внучка, расправив шелковые юбки, присела рядом. «У тебя, — сказала Марфа, — хоть мать с отцом и умерли, но сама, знаешь — какая, семья большая. Сестра есть, брат нашелся. А у мужа твоего — только Констанца и была. А теперь и она уезжает. Тяжело, милая моя, одному-то оставаться, да еще и с его работой.

— А я? — прикусив губу, спросила Белла. «Бабушка, ну неужели он не видит, как я его люблю, не понимает этого?»

— Он видит и понимает, что тебе с ним плохо, — жестко ответила Марфа. «Ты подумай, сама, девочка, он тебя на два десятка лет почти старше, конечно, он думает, что это его вина.

— Ну да ничего, — Марфа посмотрела на внучку, — наладится все у вас. А про Николаса деньги — так это он сгоряча сказал, чтобы тебя обидеть. Мужчины, — Марфа вздохнула, — они такие, даже муж твой, — вроде голова холодная, а все равно — вспылил».

— Бабушка, — Белла положила голову ей на плечо, — я боюсь. Как вы думаете, Джон — он Констанцу отпустит, ну, с Николасом? Они ведь любят друг друга, как их можно разлучать?

— Отпустит, — Марфа усмехнулась и потянулась за очками. «Сначала они силой померяются — ну, так у них принято, у мужчин, тут уж ничего не поделаешь, а потом — отпустит. Пошли, — она потрепала девушку по голове, — сейчас адмирал приедет с верфей, Уильям — обед накроем».

— А Питер все еще в деревне? — спросила Белла, поднимаясь. «Отдыхает?»

Марфа расхохоталась: «Питеру, дорогая моя, к следующей неделе надо проект новой торговой компании его Величеству представить, так что да, — отдыхает, в кабинете у себя, — она, все еще улыбаясь, подтолкнула внучку к двери.

Уже у входа в кухню она остановила Беллу и строго велела: «А ты записку напиши, я туда, — Марфа мотнула головой в сторону улицы, — к собору Святого Павла иду сегодня, по делам, — так отнесу. Не след так от мужа убегать-то».

— А что писать? — вздохнула Белла.

Марфа улыбнулась, в нежном ухе закачалась тяжелая, изумрудная сережка, и она, привстав, шепнула: «Ласковое что-нибудь. Я знаю, девочка, ты думаешь — недостоин он этого, но все равно — напиши. Так лучше будет».

Белла вздохнула и кивнула головой.

На палубе пахло свежим деревом. Констанца заглянула вниз, и, приняв руку Николаса, спустилась по трапу.

— Так, — сказал капитан, наклоняя голову, — мне-то нагибаться надо, а для тебя эта дверь — как раз. Вот, тут мы будем жить, мастерам, — он улыбнулся, — пришлось кое-что переделать, однако они быстро справились.

Констанца оглядела большую, светлую, просторную каюту на корме корабля и, вдруг, оглянувшись, привстав на цыпочки, спросила: «А кровать?»

— Койка, — Николас вдохнул ее запах и подумал: «Я хочу ее прямо здесь, Господи, прямо сейчас. Пожалуйста, дай мне дотерпеть до отплытия». «Койка, — сказал он вслух, откашлявшись, — будет широкая».

— Очень хорошо, — она задела рыжими, уложенными на затылке волосами, его щеку, и Николас вздрогнул. «А здесь мастерская? — Констанца заглянула в соседнюю каюту и улыбнулась: «Отлично, телескоп и книги уже на месте».

— Дней через пять, — сказал Николас, не глядя в ее сторону, — все будет готово к отплытию.

Она внезапно оказалась рядом и взяла его за руку. «Нет сил, терпеть, — подумал мужчина.

— Джон, — сказала Констанца медленно, — мы с ним поссорились, из-за тебя. Ты знай, он, наверное, что-то затевает. Поэтому — девушка хмыкнула и потерла подбородок, — нам надо быть вместе. Так, на всякий случай.

— Ну не убьет же меня твой брат, — сердито отозвался капитан Кроу. «На корабле жить пока нельзя, — сама видишь, тут не обустроено, — он повел рукой, а где-то еще…, - мужчина замялся и покраснел.

— Знаю, знаю, — вздохнула Констанца, — Джон, прежде всего и пойдет сюда, к Смоллам, или к миссис Марте. Но, — девушка победно вскинула голову, — я знаю, что надо сделать.

И, не успел Николас опомниться, как она приподняла платье и взбежала вверх, на палубу, бросив через плечо: «Погоди немного, ладно? Я тебя позову».

Волк стоял, закинув руки за голову, любуясь, синей, сверкающей Темзой. «Надо же, — подумал мужчина, — и сокол прилетел, не думал я, что их в городе можно увидеть». Он вспомнил цветущий сад вокруг дома Смоллов, и улыбнулся: «Да, у Марты всегда так — даже сухая земля плоды приносит. А внуки у меня хорошие, славные внуки. Как обустроимся в Квебеке, надо будет на юг съездить, ну, тихо, незаметно. С Дэниелом повидаться, с Матвеем Федоровичем. До Москвы уж теперь и не доберусь, да какая там Москва. А жаль, — мужчина потянулся, — хотелось бы напоследок по Красной площади пройти».

— Я тебя без обеда оставила, — раздался сзади нежный голос.