Вельяминовы. Начало пути. Книга 3

— Ему ты тоже нравилась, — Энни улыбнулась и Мэри, на мгновение, закрыла глаза: «Как на Роберта похожа, Господи, девочка моя…». Дочь потерлась головой о руку матери и таинственно продолжила: «Я все вижу, ты не думай. Этот дядя Майкл тоже на тебя смотрит — ну, так, чтобы ты не заметила. Выходи за него замуж, — Энни поднялась и обняла мать — сильно.

Мэри поцеловала ее в щеку и рассмеялась: «Нельзя выходить замуж просто так, надо, чтобы люди любили друг друга, ну, как мы с твоим папой, храни Господь его душу».

Энни сорвала травинку и небрежно проговорила, зажав ее в зубах: «Если бы он тебя не любил, он бы на тебя так не смотрел. А я хочу, чтобы у меня был отец, вот, — он вскочила, и, нахлобучив шапку, засунув руки в карманы шаровар, направилась вверх по склону — к фактории.

Мэри опустила голову в руки, и, вздохнув, сказала себе: «Ты-то ведь на него тоже смотришь, дорогая моя. Смотришь. И взгляды ты эти видела. Господи, может, и вправду — осесть в Англии, в деревне, пироги печь, детей рожать? И матушка рада будет — он ведь семья, сын сэра Стивена».

Женщина поднялась, и, посмотрев через плечо на золотящиеся под заходящим солнцем паруса кораблей, твердо сказала: «Ну, так тому и быть».

В комнате, на аккуратно прибранном столе горели свечи. «Вы посидите со мной, кузен Майкл, — тихо попросила Мэри. «Мне так неудобно — мы тут живем, а вы на кораблях ночуете, или там, — она махнула рукой, — на складе. Там же даже прилечь, как следует негде».

— Я, когда на Яве жил, — Майкл легко, красиво улыбнулся, — в джунглях на земле спал. И сейчас, в Новом Свете, тоже, наверняка, придется, ну, когда к туземцам буду ездить, проповедовать.

— И вы не боитесь, — женщина села на лавку, и, отпив вина, повторила, глядя на спящую дочь:

«Не боитесь».

— Господь меня защитит, — Майкл наклонился над Энни, и, укрыв ее поплотнее, перекрестив, сказал: «Спокойной ночи, кузина Мэри, отдыхайте».

— И вам никогда не бывает одиноко? — лазоревые глаза смотрели на него в неверном, трепещущем огне свечей. «У вас же нет семьи, кузен Майкл».

— Конечно, одиноко, — он склонился над ее рукой. «Ну да такая у меня стезя, я сам себе ее выбрал, вряд ли найдется та, кто захочет ее со мной разделить».

— А если бы нашлась? — спросила Мэри, чувствуя прикосновение его губ. «Какие волосы красивые, — подумала она, — словно темный каштан. А на концах — золотом играют».

— Если бы нашлась, — он вздохнул, так и не поднимая глаз, — я сделал бы все, чтобы она была счастлива. Все, что в моих силах, кузина Мэри, и больше того. Всегда, всю мою жизнь.

— Так сделайте, кузен Майкл, — она положила руку на его волосы и чуть погладила. «Я, — Мэри прервалась на мгновение, — я буду очень рада. И Энни вас любит…

Мужчина еще раз поцеловал ее руку, и, распрямившись, смотря в ее глаза, ответил:

— Нет, кузина Мэри. Я не могу, не имею права. Я ведь еду в Новый Свет. Как бы я вас не любил, — а, Господь мой свидетель, я люблю вас более самой жизни своей, — я не должен подвергать вас и Энни опасности. Я довезу вас до Лондона, передам миссис Марте, и там простимся.

— А вы? — она потянулась к нему. «Что станет с вами, кузен Майкл?»

— А я буду исполнять свой долг пастыря, кузина Мэри. Ну, и молиться о том, чтобы вы и Энни, были счастливы, конечно — до конца моих дней, — он улыбнулся, и, поклонившись, сказав:

«Доброй ночи», — вышел из комнаты.

Мэри прислонилась к бревенчатой стене и тихо проговорила, глядя на белокурые волосы Энни, прикрытые черным плащом: «Ну, уж нет, дорогой мой Майкл, никуда ты без нас не поедешь, не будь я Мэри Кроу».

Майкл поднялся на палубу рыбацкой шхуны и, увидев Мэри с Энни, улыбнулся:

— Ну вот, сегодня вечером отходим в Тромсе. Я за все расплатился, кузина Мэри, — добавил он, видя, как женщина открыла рот, — не беспокойтесь. И от Тромсе до Лондона — я тоже вас довезу, конечно. Вы извините, — он развел руками, — каюта тут маленькая, но идти недолго, ветер сейчас как раз хороший. А в Тромсе пересядем на большой корабль.

— А вы где будете, кузен Майкл? — вздохнула женщина.

— В трюме, — он рассмеялся. «Вещи мои уже там, так, что нас ничто не задерживает, кузина Мэри. Ну, поедемте, — он посмотрел на берег, — я сегодня последнюю обедню служу, прихожан много будет, неудобно их задерживать. Жаль, что вам нельзя прийти, могут внимание обратить, еще донесет кто-нибудь местному воеводе, что я незнакомцев прячу.

Когда они уже сидели в лодке, Энни дернула мать за рукав армяка и строго шепнула: «Давай я с ним поговорю!»

Мэри погладила дочь по голове и только вздохнула, глядя на широкую, в черном плаще спину священника.

Энни опустила руку в холодную воду Двины и посмотрела на запад. «Новый Свет, — подумала девочка. «Как интересно! И дядя Майкл такой добрый, заботливый, вот если бы он стал мне отцом. И у меня были бы братья, и сестры тоже, как у всех».

Лодка лавировала между стоящими в фарватере кораблями, и Мэри, погладив дочь по голове, тихо спросила: «А ты уверена?»