Вельяминовы. Время бури. Книга 4

Ботанический сад покрывал снег. Аллеи были пусты, но в оранжереях толпились люди. Здесь было жарко и влажно, расстегнув эсэсовскую шинель, Отто снял фуражку. Военнослужащие не платили за вход в музеи. Фюрер заботился об образовании солдат и офицеров. Остановившись рядом с большим бассейном, где росли южноамериканские кувшинки, Отто пригладил коротко стриженые волосы. Он пошел мимо высоких стволов бамбука, слушая голоса детей. Школьников привели на экскурсию. Миновав тропический павильон, Отто оказался в сухом, теплом воздухе, где росли кактусы.

Здесь открыли вегетарианское кафе. Подобные заведения стали в Берлине частыми. Врачи, выступая в газетах, доказывали преимущества овощной диеты, ссылаясь на пример фюрера. Отто заказал чашку ромашкового чая, и печеное яблоко, с корицей. Он попросил не класть в десерт сахар. В портфеле у Отто лежал конверт, с четким почерком старшего брата, но штурмбанфюрер не хотел его доставать. Отто надо было успокоиться.

Он просмотрел заголовки «Фолькишер Беобахтер». Ничего нового не сообщали. Президента Рузвельта, в Америке, привели к присяге:

– Это дело Японии, – Отто медленно пил чай, стараясь не думать о письме, – она завладеет Тихим океаном, восточными странами, поставит на колени Америку… – Отто видел карты будущего устройства мира. Граница между державами проходила по Уралу. В Северной Африке итальянцы терпели поражения от британской армии:

– Они, хоть и наследники древних римлян, но растеряли боевой дух. Впрочем, это ненадолго. Люфтваффе скоро снесет с лица земли проклятый островок на краю Европы. Мы пошлем войска вермахта в пустыню… – достав блокнот, Отто записал, что, кроме исследования обморожений, в Аушвице надо заняться изучением ожогов. По словам рейхсфюрера, об этом просили танкисты. Польские зимы оказались как нельзя более подходящими, для медицины рейха. Отто проводил эксперименты, пользуясь разработками генерала Исии. Медики состояли в переписке. Вспомнив об Исии, Отто подавил желание достать конверт. Облизав губы, он часто задышал.

На первой странице газеты, напечатали карту новых побед немецких подводников. Британские военные корабли тонули, чуть ли не каждый день. Флот рейха господствовал над Атлантикой, а рейх правил Европой. Отто смотрел на свастики, от Бретани, до русской границы, от арктической Норвегии, до Греции:

– Мы будем управлять миром… – он шумно выдохнул, – даже высокими широтами. В Антарктиде, после экспедиции, развеваются наши флаги… – старший брат рассказывал, что, во время аэрофотосъемки будущей Новой Швабии, подобные знамена ставились каждые несколько километров.

– Новая Швабия… – Отто аккуратно, разложив на коленях салфетку, ел яблоко, – это важно для престижа рейха, но тамошние земли безлюдны. Викинги туда не добирались. Ворон в Антарктиде пропал, где-то в тех местах… – бросив взгляд на карту, он помрачнел. Отто было неприятно даже смотреть на очертания Норвегии.

После возвращения из Тибета, Отто старался излечиться. Налаживая в Норвегии работу общества «Лебенсборн», Отто встречался, как он это называл, с девушками из приютов. Ничего, никогда не получалось. Он пытался представить себе фрейлейн Тензин, но все было тщетно. Увидев на фото, фрейлейн Августу, Отто впервые почувствовал что-то, именно поэтому он и написал девушке. Отто ожидал свадьбы и рождения детей, однако фрейлейн Августа погибла, утонув в Боденском озере. Фотография больше не помогала. Он заставил себя не думать о последнем фиаско, случившемся до Рождества, когда он навещал Норвегию. Отто делал вид, что хочет провести медицинский осмотр девушки. Со студенческих времен ему нравился тусклый, серый блеск инструментов, сильный запах антисептических средств, покорный, ждущий решения врача пациент.

– Пациентка… – Отто, почти до крови, закусил губу:

– Не мужчина, женщина. Девственница. Арийская девственница. Забудь о мужчинах… – он тщательно скрывал зависть к братьям. Макс, и Генрих, судя по всему, не страдали порочными, как их называл врач, наклонностями:

– Макс женится на аристократке, непременно. У него отличный вкус, он требовательный человек. Генрих может выбрать тихую, домашнюю девушку. Он и сам тихий… – Отто нравились спокойные люди. В их присутствии штурмбанфюрер становился умиротворенным. Он волновался, если гости, в его коттедже, сдвигали вещи, или громко разговаривали. Генрих никогда подобного не делал:

– Он верит в Бога… – Отто вытер губы салфеткой, – хотя, конечно, мы все обвенчаемся в Вевельсбурге. В замке СС, на ночной церемонии, с факелами, по заветам языческих предков… – Отто не терял надежды на излечение и семейную жизнь, хотя во время медицинских осмотров норвежских девушек, очень тщательных, врач ничего не чувствовал:

– Она могла меня проклясть… – впервые подумал фон Рабе, – фрейлейн Тензин. В Тибете есть местная магия, мы говорили с ламами… – Отто велел себе забыть об этом: «Я излечусь, обязательно».