Вельяминовы. Время бури. Книга третья

– За него я тоже отомщу, – пообещал Стивен. Он погладил потрепанную обложку:

– Экзюпери будет воевать, как все мы… – рядом с томиком Стивен устроил маленький, семейный альбом, с единственной фотографией сестры. Констанцу, при жизни, почти не снимали, из соображений безопасности. Фото сделали на первом курсе в Кембридже. Констанце исполнилось четырнадцать. Он смотрел на коротко стриженые, рыжие волосы, на упрямый, острый подбородок. На хрупкой шее виднелась цепочка медальона:

– Он тоже погиб… – Стивен, осторожно, коснулся лица сестры:

– Прости, что я тебя не защитил… – он запер дверь коттеджа, оставив ключи у дежурного по части. В случае смерти майора их должны были передать в Лондон, тете Юджинии.

Он уехал из Блетчли-парка рано утром, не дожидаясь завтрака. Здесь было всего сорок миль до базы Бриз-Нортон. Оказавшись на развилке дорог, Стивен посмотрел на часы. Майор остановился у первой попавшейся закусочной. Ему пожарили сосиски, с беконом и яйцами, сварили кашу, и подогрели тосты. За чашкой крепкого чая, покуривая сигарету, Стивен убеждал себя, что надо, с базы, позвонить ей:

– То есть Лауре. Надо позвонить, сказать правду. Иначе бесчестно. Но как по телефону подобное говорить… – они выскользнули из тира, кое-как приведя себя в порядок. Охранники, у ворот, добродушно позвали: «Мисс ди Амальфи! Майор Кроу вас провожает?». Стивен видел, что ее смуглая щека зарделась. Лаура сглотнула:

– Да, майор скоро вернется… – он вернулся только через два часа. В Элмерс идти было невозможно, и оставаться в Блетчли-парке, тоже. Обе усадьбы переполняли люди. За воротами Лаура шепнула:

– Я знаю место. Пойдем, пойдем… – девушка потянула его за руку. Высокая трава пахла свежей росой, в кронах деревьев перекликались ночные птицы. Она была близкая, горячая, распущенные, темные волосы упали на спину. Стивен прижал ее спиной к стволу дерева. Она бросила жакет на землю, рванув ворот блузки:

– Еще, еще. Не уходи, останься… – добравшись до комнаты, Стивен зажег лампу. На шее остался след от ее поцелуя. Он потер руками лицо. Девушка обнимала его, шепча что-то неразборчивое, прижимаясь головой к груди:

– Я знаю, что ты улетаешь. Больше ничего не случится. Просто, чтобы стало легче, нам обоим… – Стивен понимал, что она хочет услышать от него другое, но не мог ничего сказать. Он простился с Лаурой у входа в усадьбу Элмерс. Стивен помнил жадный, долгий поцелуй:

– Спасибо тебе, спасибо… – в закусочной, расплатившись, он вздохнул:

– Надо было остаться, увидеть ее, извиниться… – он держал телефонную трубку. На поле техники копошились у бомбардировщиков. Летчики покуривали, собравшись в кружок.

– Дядя Джон при смерти… – Стивен набрал номер дяди Джованни, на Брук-стрит. Хоть кто-то должен был оказаться дома, в воскресный день. Никто не отвечал. Стивен вспомнил телефон кабинета дяди, в Британском музее:

– Это ее отец… – он почувствовал, что краснеет, – мы с ней взрослые люди, ей двадцать шесть. У нее был кто-то, хотя это и вовсе не мое дело… – Стивен слушал гудки. Дядя Джованни все, же подошел к телефону. Он сказал майору Кроу, что герцог умер, сегодня утром. Кузены, оба, вернулись на работу, тетя Юджиния уехала в парламент, а Тони лежала. Дядя Джованни собирался на Ганновер-сквер. Похороны назначили через три дня, в Банбери:

– Мне, как видишь, тоже надо было в музей прийти, – Стивен услышал щелчок зажигалки, – чтобы организовать подготовку, в случае… – дядя не закончил. Майор Кроу понимал, о чем идет речь. Лондонские музеи эвакуировали, в ожидании немецких авиационных налетов. Он решил ничего не говорить дяде о визите в Блетчли-парк. Майор попросил передать соболезнования кузенам:

– Я на континент лечу, – сказал Стивен, – вы понимаете…

– Я все понимаю, милый… – ответил Джованни:

– Будь осторожен, пожалуйста, и возвращайся домой. Сообщи полевую почту… – Стивен положил трубку на рычаг:

– Полевая почта, да. Теперь это так называется… – он переоделся в летный комбинезон, со шлемом. Вещевой мешок лежал в кабине бомбардировщика. Машина была новой, с иголочки, только что с конвейера, полностью заправленной. Бензин они получали из Ньюкасла, с заводов «К и К».

– Питера никто в армию не отпустит… – присев на подоконник, Стивен закурил последнюю, перед Реймсом, сигарету:

– Он варит сталь, добывает уголь, делает бензин… – в чистом, ясном небе кружил черный ворон. Метеопрогноз был отличным, над проливом ожидалась хорошая погода:

– Через полтора часа окажемся на месте… – Стивен поднялся:

– Напишу ей из Франции. Скажу, что ошибся. Ничего не произойдет, я был осторожен. Просто слабость, мимолетная. Надо ждать любви, как у меня, с Изабеллой покойной… – выйдя на порог штаба, он скомандовал: «По машинам!»

Банбери 7 сентября 1939