Вельяминовы. За горизонт. Книга 1 (СИ)

– Яблок этим годом, хоть грузовиками вывози, – смешливо сказал фермер, – мы дадим вам пакет, в дорогу… – среди падалицы, в высокой траве, к вечеру зашуршали ежи.

Генрик оставил Адель и Цилу в комнате:

– Тетя Цила заснула. Адель разбиралась с нотами, чтобы занять голову. Позвонить бы в Лондон, но откуда… – вернувшись в город, в поисках мастерской, Генрик проехал мимо почтамта. Двери, среди классических колонн прошлого века, оказались наглухо закрытыми. Тупица успокаивал себя тем, что и тетя Марта и дядя Джон, скорее всего, прилетели в Вену:

– Тетя Эстер найдет Шмуэля и дядю Авраама, они выберутся из страны. Но зачем госбезопасность открыла огонь? У них и так были наши документы. Если они получили приказ об аресте, они, тем более, не должны были стрелять… – он вслушался в скороговорку диктора. По сообщениям подпольных радиоточек, к вечеру опять вспыхнули столкновения восставших и войск госбезопасности:

– Демонстранты атакуют здание Дома Радио. Они осадили редакцию газеты «Свободный народ», органа компартии Венгрии… – захлопнув капот форда, механик вынес из закутка запыленную бутылку палинки:

– Сало у меня тоже есть… – он говорил на неплохом, немецком языке, – сейчас закусим с тобой… – сало они порезали на старом выпуске «Свободного народа».

– До границы вы дотянете, – пообещал механик, – осталось всего шестьдесят километров. Только я бы на твоем месте… – он помялся, – не ночевал, а уезжал сейчас… – яблочная водка обожгла горло Тупицы, но голова оставалась ясной:

– Словно не водка, а вода, – понял он, – мне сейчас нельзя расслабляться, как перед выступлением… – закатное солнце освещало затихший радиоприемник. На прибранном дворе гаража щебетали воробьи. Медный диск повис на западе, шпили церквей Дьёра вздымались в потемневшее небо. До них донесся звук колокола, механик перекрестился.

Тупица вздохнул:

– С нами раненая, а на границе придется бросать машину, переправляться на лодке, через озеро, – он успел изучить карту, – пусть она немного наберется сил… – юноша потянул из кармана куртки кошелек. Механик отвел его руку:

– С ума сошел. Деньги тебе пригодятся на границе. Я тебя тороплю… – он налил себе еще стопку, – потому, что в Словакии стоят русские дивизии. С тем, что творится в столице, как бы они завтра не двинулись на Будапешт. Лучше не оказываться на пути советских танков… – Генрик поинтересовался: «Вы почему не уезжаете?». Механик отставил стаканчик:

– Здесь моя земля, мои могилы. Моя покойная жена была немкой… – он опять перекрестился, – хорошо, что она скончалась в войну, не дождалась депортаций. Мальчика нашего сюда привезли, в сорок четвертом году, с востока, в гробу… – в углу мастерской висело фото подростка, в неловко сидящем, парадном костюме:

– Первое причастие, – понял Генрик – Виллем тоже на фотографиях выглядел не в своей тарелке. Но Маргарита была очень красивая, словно принцесса. Только Адель, все равно, красивей. Господи, и о чем я только думаю… – он поднялся: «Спасибо большое». Подмигнув, механик вытащил из портсигара Тупицы пяток сигарет:

– Когда еще американские покурю. Сейчас Советы перекроют границы, контрабанды не дождешься. Вы езжайте, прямо на рассвете. На озере всегда найдется проводник, с лодкой… – фары форда осветили пожилое лицо хозяина мастерской. Генрик бросил взгляд на часы:

– Почти десять. Надеюсь, тете Циле ночью не станет хуже. В шесть утра надо двигаться к границе… – помахав на прощанье механику, он вывел форд из гаража.

Старики фермеры, по привычке, пользовались для освещения керосином.

Проснувшись, Цила переводила Адели слова хозяйки:

– Электричество у нас есть, – женщины принесли в спальню таз теплой воды и ковшик, – но плита угольная, так экономней… – запах керосина напомнил Адели о старом домике, в Хэмпстеде:

– Мы с Сабиной были малышками, мы только приехали в Лондон. Папа был жив, мама ждала Аарона. Папа рисовал с Сабиной, по вечерам, а я садилась рядом с радио. Пела мисс Фогель, из Нью-Йорка…

Из неожиданного нового, портативного приемника фермеров, раздавался знакомый голос покойной певицы. Аппарат водрузил на стол хозяин:

– Сын подарил, – гордо сказал он, – тем рождеством. Для новостей у меня с хозяйкой слух не тот, но музыка нам нравится. Жаль, что рождественские песни больше не передают… – покрутив рычажок, он попросил Цилу:

– Что там, о столице говорят? С утра в городе болтали, что беспорядки какие-то… – Цила, вымытая, с влажными волосами, опиралась на подушки. Сунув почти не испачканную кровью сорочку в саквояж, Адель заново перевязала рану. Слушая венгерскую скороговорку Цилы, она подумала:

– Может быть, завтра съездить в местный госпиталь? Но у нас нет документов, а у тети Цилы огнестрельное ранение. Здесь тоже есть управление госбезопасности, наши приметы могли прислать из Будапешта… – когда хозяин ушел, оставив приемник, Цила призналась Адели: