Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни (СИ)

- Дай-ка, – мягко сказала Алма, оставив его вопрос без ответа. Конечно, она могла, но суть проблемы в том, не заморозит ли она всё помещение?

Рука предательски тряслась от утреннего напряжения и страха. «Нет, – сказала девочка сама себе, – так не пойдёт! Надо колдовать, чтобы не возник выход лишней силы...», – похоже, что её тело само знало, как вести себя. Алма аккуратно подняла виноград в руке на уровень ключицы и подула на него. Тёмные виноградинки сперва затуманились, но когда покрылись кристалликами льда, уже не возникало сомнения в том, что они замёрзли. Наевшись мороженого винограда, они уже начали собирать на выход.

Схватив второе яблоко, Алма взглядом предложила Лансу выйти через другую дверь. Они быстро пересекли не малую по размерам кухню и вошли в большие двери. Как и предполагала девочка, там они наткнулись на узкий, служебный коридор.

- Куда он ведёт? – коротко спросил эльф.

- К главному залу, в котором мы вчера встретились.

Зал всё также ослеплял красотой, но содержал уже не такие тёплые оттенки, подвластный этой погоде он, казалось, выцвел. И пастельные тона придали ему вид помещения-загадки. Алма, совершив в своей голове преступление, прошлась по мозаичному полу, на который не могла равнодушно смотреть. В углу стояло белоснежное лакированное пианино, рядом гитара, на подставках ютились две флейты. Алма подняла голову, у самого потолка продолжали величественно шествовать события времён запечатлённые на данных барельефах.

- Ты знаешь, кто тут изображён? – спросила девочка, тихо надкусывая сладкое красное яблоко.

- Не всех. Вот это, например, – он указал на молодого человека, лицо едва можно было разглядеть, хотя, как помнила девочка, у эльфов невероятное зрение, – это самый первый король леса, тоже был эльфом, его звали Илебро Ванадий.

- А это? – Алма прошлась к другому углу и указала на портрет неизвестной королевы.

- Это – одна из правительниц подводного мира, её звали Грезайн Уэльса V. Я слышал, что она построила самый прекрасный подводный город и назвала его Уэльсой, именно после этого, все будущие короли и королевы носят фамилию Уэльса, в честь этого города.

- Уэльса? Мне кажется, или есть что-то похожее, какой-то город уже называется так?

- Не совсем, в другом мире есть Уэльс, поскольку вода – сама по себе портал между мирами, то она не относится к какому-то одному из всех них. Часть людского населения в Уэльсе была затоплена, место считалось гиблым, Грезайн Уэльса заново приказала отстроить город, и с тех пор он принадлежит подводному королевству.

- Здорово! Я бы очень хотела побывать там, – проговорила Алма, запинаясь на каждом слове, делая между ними паузы, тут же она случайно задела ногой подставку для флейт рядом с пианино. Резко подхватив падающий музыкальный инструмент, она аккуратно вернула его на место, одновременно кинув взгляд влево.

- На самом деле, думаю, что красивых мест и на Земле очень много... – тут он прервался, когда услышал тихую мелодию, которую творили длинные и тонкие пальцы девочки. Подняв крышку пианино, Алма начала нажимать клавиши в ритме песни, которую вспомнила в миг разговора о подводном затопленном городе. Связи между музыкой и городом не было, или она просто не могла вспомнить её. Но, так или иначе, это произошло, и словно обретя ещё одни крылья за спиной, Алма легко переставляла кисти над зеброобразной полосой клавиш.

Она что-то начала прошёптывать, слова были очень тихие, попасть в ноты трудно, но большей частью ей удавалось это сделать. Текст закончился, и пальцы набирали последние комбинации. На этих нотах девочка сама пыталась вспомнить эту песню, она помнила мотив, слова, но название, таившееся где-то среди слов, ближе к концу, никак не давалось ей. Как раз таки, конец она плохо помнила, только ритм, могла напеть его, но не произнести слова.

- Очень красиво, что это за песня? – «О, Боже! – простонала Алма молча. – Я сама сейчас думаю об этом, Ланс!».

- Я не помню точно.

- Спой ещё раз, только попробуй громче и без музыки, пожалуйста.

- Не знаю, – девочка отвернулась и скрестила руки на груди, но не от высокомерия или недовольства, вовсе нет, – я не привыкла петь в голос при ком-то. Просто не могу.

- Я не буду строго судить, давай. – Алма посмотрела на него хитрым вопросительным взглядом, мысленно спрашивая: «Что за улыбка? Почему только ей одной ты можешь заставить меня сделать что угодно?!», не опуская рук, она расправила плечи и начала петь после вдоха.

И снова затянулась песня, начиная тихо, девочка убеждалась в том, что не фальшивит, что Ланс не смеётся, а смотрит с удивлением, собрав всё это в кучу, та вылилась в усиление голоса. Так красиво получались отдельные моменты, остальные немного шикарно, теперь, имея в себе силы петь в голос, он так и делала.