Величайшая в мире ложь или Никому не отдам

Его глаза кричат о раздражении, что думал, буду молчать и слушать или кинусь на шею с воплями не бросай меня.

— Алис, услыш меня, я пытаюсь объяснить причину отсутствия.

— Как это там называется? Лапша на уши? Или у вас, как по другому?

— Алиса-а-а…

— Что Алиса?! Зачем ты приехал? Нам не о чём говорить, общих тем нет. Я всё поняла, прекрасно знала на, что иду. Очень хорошо помню, каждое слово, так, что не переживай, не собираюсь за тобой бегать и кидаться на шею, — снова говорю не то.

— Ты можешь послушать…

— Как тебя задержали в гостинице? Нет, не хочу, мне не интересно.

— Алис, подумай, зачем я приехал? Просто подумай, зачем я тебя ищу? Зачем я с тобой разговариваю?

Прекрасно понимаю зачем, хочет сгладить ситуацию, без обид и прочей дребидени. Я схожу с ума, а он… А он… Все знают кто такой Дима Нестеров, теперь и я тоже, он тот кто делает прививки от глупости и наивности редким экземплярам.

Глава 7

Смотрю на него и ненавижу всей душой, за всё ненавижу. Не оправдывается, пытается призвать к разуму. Какому к чёрту разуму?! Неужели не понимает, что заставил меня пережить? Пальцы сами собой сжимаются в кулаки. Сонное, небритое лицо, хмуро смотрит на меня. И не в силах сдержаться, бью его в грудь кулаком. Он не останавливает и закричав на него, бью ещё раз, уже смелее.

— Я ненавижу тебя! Ненавижу! — бью изо всех сил, что есть во мне хиплике, пусть ему будет больно, как мне больно.

Поморщился хватая за руки, попытался притянуть к себе. Истерично брыкаюсь и вырвавшись отпрыгиваю от него по дальше. Сдвинув брови, опасливо за мной наблюдает.

— Что ты молчишь?! — слёзы стоят в глазах, но не позволяю им пролиться. Не дождётся!

— Что я могу сказать, ты меня не слышишь.

— Тебе даже сказать нечего! — хочется его ещё и ещё ударить, прямо по лицу.

Сжимаю с силой кулаки, впиваясь ногтями в ладони, захлебываясь бессильной злобой. Он смотрит прямо в глаза и я не понимаю, что выражает его лицо. Столько терпела эти дни, пыталась, надеялась, что сдержусь и не смогла. Только одно его слово, одно касание и я взлетела, как атомная бомба, разнося всё к чертям. Больше не пытается ко мне приблизиться и правильно, не стоит. Ненавижу его, зачем он там со мной…

— Зачем тогда припёрся, раз тебе даже сказать нечего?! Убирайся к чертям собачьим! Будь проклят тот день, когда эта долбаная сука Лизка… — замолкаю, чтобы не расплакаться и отступаю от него ещё на шаг.

Не доверяю себе, в любой момент могу накинуться и вцепиться в лицо. Меня так трясёт, что по коже бежит озноб. Горло саднит, накричалась.

— Алис, пожалуйста успокойся, — просит не зная куда деть руки, заметно нервничает. — Успокойся и услыш меня.

— Дим, убирайся… Я ничего не хочу слушать, всё с самого начала было неправильно… Извини, я глупая неправильно поняла наше общение. Нет, всё же поняла правильно… Просто глупо…

— Алис-а-а… Глупо делать поспешные выводы не выслушав, глупо жалеть. Я же знаю ты не жалеешь. Так говоришь чтобы сделать мне больно.

— Ты даже не представляешь, насколько сильно я сожалею обо всём… С чего тебе-то будет больно? Ты пытался мне сказать… — пячусь ещё на шаг назад. — А я, да глупая, маленькая дурочка.

Он непроизвольно делает шаг следом и сразу останавливается под предупреждающим взглядом.

— Ты можешь закрыть рот и послушать меня! — рявкает на меня неожиданно.

Дергаюсь в страхе, подходит в упор, но не прикасается. Замираю боясь того, что может обнять и я могу сдаться. Да, и такую мысль допускаю.

— Хватит придумывать. Хватит слушать свою буйную фантазию. Я не был в гостинице. Просто поставил на парковке машину, перед парком парковка запрещена. Алис, услыш меня. Тебя сжирает ревность. Я не давал повода не доверять мне, если бы мне было плевать на тебя, ни за, что не бегал бы за тобой, как малолетний идиот и не уговаривал послушать. Я позвонил тебе с Маринкиного номера и уехал домой. У меня нет твоего номера, он остался в разбитом телефоне, если ты помнишь, его разбили при тебе. Ты не ответила и я взяв номер уехал. Сразу думаешь о самом плохом, обо мне плохо. Поверь я не такой урод, каким ты хочешь меня видеть. Твое право не верить, да и грошь цена тогда таким отношениям, если нет доверия.

— У нас есть отношения? Разве между нами что-то есть?

— Для тебя ничего нету? — свирепо прожигает взглядом.

Не смогла ответить на этот вопрос, язык не поворачивался признаться, простое есть не произносилось. Закрадывалась вера в правдивые слова, лживого ловеласа.

— Алис, я тоже могу подумать, что тебе всё равно. Молчишь, не желаешь даже слушать или хотя бы попытаться поверить. И ни слова не говоришь о том, что чувствуешь ты. Прикрываешься лживым равнодушием. Но я всё равно тебе верю, потому, что понимаю ты упёртая, как осёл и ты маленькая, поэтому боишься раскрыть истинные чувства. Я вижу тебя насквозь, хватит!

— Да куда их дальше ещё раскрыть!? Итак всё понятно после… — обрываюсь краснея.