Величайшее морское сражение Первой Мировой. Ютландский бой

Но помимо этих совершенно очевидных результатов имелись иные, не столь явные последствия, прежде всего это относится к англичанам. Жестокая оплеуха спустила их с небес на землю и заставила по-иному взглянуть на состояние собственного флота и уровень его боеспособности. Лишь после «Ютландского скандала» просвещенные мореплаватели начали превращаться в военных моряков…

Результат Ютландского боя позволил союзникам выиграть войну, но в любом случае перед нами остаются два вопроса. Первый: почему Ютландский бой не завершился победой одной из сторон? Второй: кто, Шеер или Джеллико, мог добиться такой победы и кто именно должен был ее добиваться? Впрочем, такой подход оправдан в рамках сугубо академического исследования, особенно второй вопрос, учитывая многочисленных желающих потрепать языком, восхваляя «достижения» Флота Открытого Моря. Более реальной будет такая формулировка: почему Джеллико, имея подавляющее превосходство в силах, не разгромил противника?

Немцы даже не пытались искать ответ на все эти скользкие вопросы. Главным оружием Германии была великолепная армия, которая едва не выиграла войну во Франции. И выиграла бы, не увязни она в войне на два фронта. Но Германия была сугубо континентальной державой, и ее руководство не осознало тонкостей морской стратегии, значения военного флота и (особенно!) торгового флота. Корабли Тирпица были построены для решения локальной задачи – дать бой англичанам в Северном море; им не хватало дальности плавания, и действовать на океанских торговых путях они не могли. Название флота Hochseeflotte (Флот Открытого Моря) звучало злой насмешкой. Между прочим, когда создавался флот Третьего рейха, этот урок был учтен. А в Первой мировой войне загнанный в Северное море германский флот никогда не был достаточно силен, чтобы надеяться на победу, если не мог навязать бой только части сил Гранд Флита, даже сделав это, он не повышал свои шансы на прорыв британской блокады. Его лучше было сохранять «in being», чтобы помешать установить тесную блокаду баз германских подводных лодок и не позволить союзникам высадиться на северо-западном побережье Германии (чего они делать, кстати, не собирались). Поэтому Шеер был обязан избегать боя со всем Гранд Флитом. Он успешно вывернулся из ловушки ночью 31 мая – 1 июня 1916 года, Хиппер нанес тяжелые потери линейным крейсерам Битти. Вот ответ на оба вопроса для немцев, немедленно объявивших о «Der Sieg am Skagerrak».

Более того, они поспешили объявить Шеера великолепным тактиком, не уступающим Джеллико, а Хиппера вообще возвели на пьедестал лучшего адмирала Первой мировой войны. Однако Шеер, похоже, смотрел на вещи более трезво, чем историки и пропагандисты. Он отказался от предложенного ему дворянского звания. Хиппер же с удовольствием превратился в фон Хиппера. Любопытный нюанс, о котором мало кто знает. Это звание ему пожаловал не Вильгельм II, а король Баварии Людвиг III. В этом нет ничего странного, если вспомнить, что линкор «Принц-регент Луитпольд» был назван в честь баварского принца Луитпольда, правившего вместо сошедшего с ума короля Отто I, который занимал трон до Людвига III.

Однако вернемся к нашим адмиралам. Шеер совершил много грубых ошибок и перед боем, и во время его. И не талант флотоводца, а везение и совершенно запредельная глупость и пассивность британских командиров спасли немцев. Вовремя выполненные повороты? А что Шееру еще оставалось делать? И хорошо, что эти повороты завершились благополучно, хотя есть некоторые основания подозревать, что немцы задним числом подправили официальную историю, приписав своим командирам слаженные и безупречные действия. Мы уже видели доказательства того, что как минимум один такой Gefechtskertwendung был выполнен далеко не так идеально, как об этом рассказывают историки, страдающие германофилией. Если же вспомнить о более чем странном плане операции, о необъяснимом решении взять с собой старые броненосцы, то становится понятным, что Шеер является далеко не самым подходящим кандидатом в гении.