Величайшие звезды Голливуда Мэрилин Монро и Одри Хепберн

Ежедневные спектакли, с каким бы успехом они ни проходили, выматывали Одри – она по складу характера не была склонна к постоянным повторениям одного и того же, ей было тяжело и физически, и морально. Стенли Донен, ее режиссер в картине «Забавная мордашка», позже вспоминал: «Она считала, что должна по-настоящему пережить какое-либо чувство прежде, чем встать перед камерой. Это ей стоило такого напряжения, что она могла сыграть лишь один-единственный раз. Попытка искусственно вызывать в себе это чувство снова и снова была обречена на провал. По крайней мере, так она мне говорила». И для театральной сцены это утверждение оставалось правдой: раз за разом переживать одно и то же чувство, вызывать его в себе ежевечерне – а иногда и по два раза за день – было для Одри невыносимо тяжело. Она выматывалась, буквально выжимая из себя необходимые движения души, и скоро была уже на грани нервного истощения. К тому же на Бродвее, в отличие от лондонской сцены, где все артисты, занятые в одном ревю, чувствовали себя одной семьей, ей приходилось сражаться с трудностями в одиночку. «Поначалу я думала, какой головокружительный восторг буду испытывать, видя свое имя в огнях рекламы, – признавалась Одри. – Но это оказалось ничуть не похожим на успех в кордебалете. Остальные его участники могут помочь тебе. А когда ты в главной роли, ты можешь надеяться только на себя. И ты чувствуешь это. И еще одно, что касается звезды: тебе никогда нельзя уставать, никогда».

Спектакль выдержал более двухсот представлений и принес Одри ее первую награду – Theatre World Award , премию нью-йоркских критиков за лучший бродвейский дебют. Едва успев перевести дух после последнего представления, Одри вылетела в Рим на съемки «Римских каникул».

Партнером Одри стал знаменитый Грегори Пек – единственная настоящая звезда фильма: продюсеры рассчитывали, что его имя вывезет картину в любом случае. Его имя планировали писать в титрах крупным шрифтом до названия картины (а имя Хепберн – мелким и позже), но он, как рассказывают, сам позвонил продюсерам с требованием писать их имена одинаково – по его собственному признанию, он с первого взгляда понял, что Одри станет звездой. Тридцатишестилетний Пек – высокий, по-мужски красивый, талантливый и к тому же неревнивый к чужому успеху – стал лучшим партнером для начинающей Одри, которая даже толком не знала, что ей надо делать. Он опекал Одри, учил ее держаться перед камерой, заботился о ней – и делал это так, что вскоре поползли слухи об их романе. Одри имела неосторожность похвалить его в одном из интервью, сказав, что Пек «такой земной, по-настоящему, неподдельно простой и удивительно добр ко всем», и этого хватило, чтобы слухи немедленно перешли в уверенность, хотя на самом деле Пек в то время был увлечен журналисткой Вероникой Пассани, на которой вскоре и женился. Устав от газетных сплетен, Джеймс Хэнсон прилетел в Рим и попытался настоять на немедленной свадьбе: был даже назначен день – 30 сентября 1952 года, – но ничего не получилось. Съемки «Каникул» затягивались, Хэнсон мотался в деловых поездках между Канадой, Нью-Йорком и Римом – и вскоре пара объявила о разрыве. «Я решила, что будет несправедливо по отношению к Джимми выходить за него, сознавая, что я привязана и влюблена в свою работу. Как унизительно будет заставлять его стоять рядом, держа мое пальто, пока я раздаю автографы», – сказала она в одном из интервью. В другом она призналась, что их редкие встречи – «не лучший климат для нормальной жизни». Одри сильно переживала, к тому же съемки проходили невообразимо тяжело: в Риме стояла невыносимая жара, толпы зевак мешали съемочной группе, Одри все еще не умела играть… Для нее всю жизнь будет непонятным, почему люди восхищаются ее актерским талантом; сама она считала, что актриса она никакая.

Незадолго до выхода фильма на экраны газеты всего мира поведали своим читателям, что английская принцесса Маргарет, сестра королевы, влюблена в капитана Питера Таунсенда, бывшего шталмейстера короля Георга VI, и собирается выйти за него замуж. Правда, Таунсенд был разведен, а англиканская церковь не одобряла браков королевских особ с разведенными: Маргарет было предложено или, подождав несколько лет для верности, отречься от прав наследования и выйти за любимого замуж, или расстаться с Таунсендом. Пока она думала, путешествуя по заграничным колониям, капитана убедили покинуть Англию ради поста атташе в посольстве в Брюсселе.

Эта драматическая любовная история послужила прекрасной рекламой фильму о несостоявшейся любви принцессы и фотографа; по иронии судьбы, Маргарет все-таки расстанется с Таунсендом, чтобы через несколько лет выйти замуж за Энтони Армстронг-Джонса, который станет известным фотографом лордом Сноудоном: иногда жизнь сочиняет сюжеты гораздо более фантастические, чем самые смелые голливудские сценаристы, и к тому же прихотливо переплетает выдумку с реальностью.