Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941

27 сентября 1940 года в Берлине между Германией, Италией и Японией был подписан так называемый «Пакт трех держав», ставший логическим продолжением «Антикоминтерновского пакта» 1936 года, но уже имевший конкретную военную составляющую. Уже 20 ноября 1940 года к пакту присоединилась Венгрия, 23 ноября — Румыния, на следующий день — Словакия. Ни для кого не было секретом, что немцы оказывали сильное давление на Болгарию, поэтому 25 ноября английские дипломаты предупредили болгарское правительство, что присоединение к пакту будет восприниматься как антибританская акция, и в этом случае после войны Англия не гарантирует Болгарии независимости и территориальной целостности…

Царь Борис находился в трудном положении. С одной стороны, он опасался попадать в зависимость от Германии, с другой — надеялся на ее помощь в возвращении Западной Фракии, отошедшей к Греции по итогам Первой мировой войны, с третьей — боялся просоветской и антигерманской реакции общественности, уже ярко проявившейся в ходе «Соболевских акций» в конце ноября 1940 года. В начале января царь даже устроил премьеру Филову, только что вернувшемуся из Берлина, картинную истерику с заламыванием рук и возгласами о том, что лучше «отказаться от престола или броситься в объятия России», чем пойти на союз с немцами[125]. В конце концов он смог настоять на своем условии: присоединение к пакту должно произойти одновременно с вводом германских войск на территорию страны. При этом Гитлер откровенно заявлял Филову, что для решения македонского вопроса нужно сначала выиграть войну.

Греческое руководство также считало Болгарию своим главным противником и оборудовало на границе с ней долговременную оборонительную позицию («линию Метаксаса»). Поэтому захват итальянцами Албании, а затем их неожиданное и неспровоцированное нападение на Грецию стали для всех полной неожиданностью. Вскоре после итальянского вторжения, состоявшегося 28 октября 1940 года, британский Комитет начальников штабов принял решение «как можно скорее оказать Греции материальную и моральную поддержку».

Однако премьер Иоанн Метаксас, надеясь сохранить хорошие отношения с Германией, категорически отказался пропустить на свою территорию английские сухопутные силы и согласился лишь на переброску в Грецию авиационной группировки из Египта. Он заявил англичанам, что обратится за сухопутной помощью лишь в том случае, если немецкие войска вступят в Болгарию — прекрасно понимая, что это будет означать согласие немцев поддержать болгарские притязания вооруженной силой.

В то же время Метаксас надеялся использовать угрозу английского присутствия для давления на Германию. Они знал, что немцы не одобрили итальянское нападение, и рассчитывал, что пообещав Берлину вывод английских сил с греческой территории, сможет добиться его посредничества в заключении мира с Италией. Успехи греческих войск в Албании придавали грекам дополнительную уверенность в собственных силах и в возможности успешно лавировать между великими державами.

В ноябре—декабре 1940 года в Грецию прибыли первые четыре[126] английских авиаэскадрильи (30[127], 84, 211 и 80-я), в феврале 1941 года — еще три (11-я, 112-я и 33-я), в марте и в апреле — по одной (113-я и 208-я). К началу апреля 1941 года под началом командующего британскими ВВС в Греции маршала Д'Альбиака находилось 9 эскадрилий и два отряда бомбардировщиков «Веллингтон». Всего до весны 1941 года в Грецию было переброшено свыше 200 самолетов и ряд аэродромных частей. До начала апреля англичане потеряли 47 машин — в основном при налетах на итальянские войска в Албании и на территорию самой Италии.

Справедливости ради стоит сказать, что Черчилля интересовала не столько Греция, сколько Крит. Расположенный на полпути между Мальтой и Кипром, он замыкал цепь, позволяющую англичанам контролировать Средиземное море; весной 1940 года даже строились планы захвата Крита силами французов из Сирии. 29 октября Черчилль телеграфировал Идену, находившемуся на тот момент в Хартуме вместе с генералом Смэтсом. «…Следует предпринять все усилия, чтобы утвердиться на Крите. Надо пойти на риск, чтобы получить этот ценный приз». Чуть позже он напомнил Идену и Смэтсу, что контроль над Критом станет залогом безопасности Египта, и следует приложить любые усилия для недопущения сюда противника (в тот момент — итальянцев). Черчилль мечтал превратить бухту Суда на северном берегу острова во вторую Скапа-Флоу и обещал перебросить в эту точку все возможные воздушные силы из Метрополии.