Величие

Ладно, мертвых бояться бессмысленно. Бояться нужно живых. Я поправил кепку, нырнул дальше во дворы и вышел обратно на Фурштатскую. Что ж, совершим прогулку.

Пройдя по Фурштатской, я перешел Литейный и двинулся к Фонтанке. Там, обогнув Летний сад, оказался на набережной Невы. Проходя мимо Зимнего, я почувствовал себя неуютно. Со стороны казалось, что дворец не особенно и охранялся, но я знал, что это впечатление было обманчивым.

Весь Зимний и раньше был напичкан защитными и сигнальными артефактами — даже публичная его часть, где располагался музей. А сейчас, когда к власти пришла параноидальная Ксения Константиновна, наверняка бдительность охраны выкрутили на максимум. С другой стороны, завладев силой Великого Осколка единолично, Великая княгиня могла испепелять толпы одним движением бровей.

Короче, каким бы ни казался дружелюбным Зимний в этот теплый осенний денек, я пытался пройти мимо как можно шустрее.

Оказавшись на Дворцовом мосту, я выдохнул. Осталось относительно немного, хотя после прогулки по набережной я начал подмерзать. Не спасал шерстяной рыбацкий свитер, надетый под комбинезон. Такая вот, блин, питерская золотая осень. Черт знает, где Горький вообще достал все это барахло…

Путь до Камской оказался чуть менее нервным: северная часть острова не была фешенебельной. Наоборот, стоило отойти от набережных или оживленных проспектов хотя бы на двести метров, и ты словно попадал в другой мир. Мир с обоссанными подворотнями, ржавыми решетками на окнах первых этажей, странными жильцами дешевых доходных домов и питейными заведениями, куда лишний раз поостережешься заходить.

— Почти как дома, — втянув ноздрями ароматы местной жизни, шепнул я.

Почему-то этот упадок сейчас успокаивал.

Пару раз пришлось отболтаться от желающих поживиться посылками. Как я понял, здесь обчистить курьера было в порядке вещей. Правда, демонстрация пустых рук несколько поумерила пыл начинающей гопоты. Да и физиономия у меня уже не тянула на лощеную аристократическую после всего пережитого.

— Камская четырнадцать, шестнадцать… — считал я дома, вырулив с набережной Смоленки. — Восемнадцать. Вот оно.

Зрелище передо мной предстало весьма колоритное. С одной стороны дома у давно не использовавшихся ворот старушки торговали венками, цветами и прочей траурной атрибутикой. С другой примостилась группка нищих, собиравших «на хлебушек». Все бы ничего, кабы не характерно опухшие лица и вывеска рюмочной в десятке шагов от них.

А сам дом-схрон оказался совершенно неприметным двухэтажным зданием традиционного светло-желтого оттенка. Из удивительного — отсутствовали решетки на окнах, правда, их заменяли стальные жалюзи-ролеты.

Я еще раз взглянул на бирку. Указания квартиры не было, а на самой связке болтались три ключа. Один явно от ворот или калитки, два других — от дверных замков. Ладно, сейчас разберемся.

Я как раз обошел дом со стороны торговок, когда одна из старух окликнула меня.

— Милок, ты наверняка адресом ошибся!

— Прошу прощения?

— Дом-то заброшенный. Ты б адрес перепроверил, паря! А то влетит по башке.

Какие бдительные, ты погляди. Сама забота. И вот эти бабуськи точно меня запомнят, если что.

— Так выкупили его, бабушка, — широко улыбнулся я. — Ремонт здесь делать будут.

— А хто купил-то?

Я не нашел ничего умнее, чем ткнуть в логотип курьерской службы у себя на груди.

— Контора доставки. Склад здесь будут делать.

— Ааа… — старушка обернулась к другой торговке. — Архиповна, слыхала? Дом купили! Погонят нас отсюда, как пить дать! А ты говорила развалится…

Кажется, я случайно переполошил местное торговое сообщество. Ну, зато им будет чем заняться. Правда, теперь я оказался под пристальным вниманием этого сарафанного агентства. Спокойно отсидеться могут и не дать. Оставалось надеяться, что старушки ограничатся только сплетнями и не побегут к местному главе округа за подробностями.

Ключ идеально подошел к замку калитки. Улыбнувшись и кивнув торговкам, я скользнул на территорию небольшого дворика.

Местечко и правда казалось запущенным. Гор хлама не было, но опавшие листья лежали ковром, в углах скопились кучки пыли, успевшей спрессоваться за время. В остальном довольно мило и, казалось, безопасно.

Только вот на крыльце кто-то недавно побывал. С определенного ракурса я смог заметить, что толстый слой пыли был стерт по форме подошв. Следы обуви на плоском ходу, но размер ноги не очень большой. Женщина? Или не очень крупный мужчина?

Так, дело принимает интересный оборот. Бестужев — человек крупный, и нога там размера сорок третьего. Точно не он. Мог дознаватель послать кого-нибудь проверить схрон? Мог. Могли местные удальцы попытаться вломиться в здание с целью поживиться цветметом? Могли, теоретически.

И все же я настроился на худшее. Например, на то, что следы показывали, что человек зашел в здание, но обратно не выходил.

Я огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь подручного оружия. Ничего, кроме старого эмалированного ведра, когда-то использовавшегося как мусорка, не увидел. Ладно. Будем действовать по обстоятельствам.