Величие и падение короля Оттокара

И слышит «бог подаст» от проходящих. Ему короны были, что венки; Один увянет, он сплетает новый Из срезанных в чужом саду цветов. Он в жертву приносил чужие жизни Легко, как будто в шахматной игре; Шах! — восклицал он, словно бы фигуры И впрямь ваятель вырубил из камня, Назвав их в шутку конь и офицер. А если, враждовавший век с Природой, Он видел, на охоту выезжая, Что небо тучами заволокло, Он возвращался и каменотесам Приказывал не слишком торопиться С постройкой новой церкви в Гильденкроне. А нынче-то сидит, уставясь в землю, Которую он попирал ногами!

Цавиш

Что делать, счастье круглое, как шар!

Королева

Чужие судьбы для него игрушка!

Прогнав свою супругу Маргариту,

Хотя она, докучная старуха,

Ему донельзя лучше подходила,

Из Венгрии себе он взял жену

И даже не поинтересовался,

Быть может, кто другой уже ей люб?

А там ведь, пусть не столь высокородный,

Но более великий слал к ней сватов!

Непокоренный вождь куманов выше,

Чем услужающий король Богемский.

Но он хотел иметь жену и сына,

И ради этого пошло все прахом.

К нему пришла я сильной и свободной,

Достойной парой молодому мужу,

И что же получила? Оттокара.

Не так он жалок был, как тот, под дверью,

Но, видит бог, был не намного лучше.

От дел меня держал он в отдаленье,

Как крепостную, а не как княгиню; Лишь он один желал быть властелином.

Цавиш

Приятно властвовать… как быть покорным, Но этого с другими не разделишь.

Королева

Он власть имел, имел он власть когда-то, Да все как мыльный лопнуло пузырь!

По-княжески он речь умел вести. В его устах всегда казалось явью Невероятное. Когда впервые К нему посол имперский заявился, Как он достойно обошелся с ним! Ни города, ни дома, ну, ни пяди Не возвратил он из земель австрийских! Да если бы врачи ему поклялись, Что речь идет о кесаревой жизни, Он не дал бы и листика шафрана, Который собирают в этих землях. У нас в степях на воле ходят мулы, И мул, издалека завидев волка, Вопит, сучит копытами и землю Фонтанами подбрасывает к небу; Но стоит волку подойти поближе, Как он замрет и даст себя зарезать! И этот вот король проделал то же! Сперва он горделиво в бой пустился, Собрав в своих полках чуть не полсвета, Там были и валахи, и богемцы, И немцы, и поляки, и татары, — Им в Австрии бы места не хватило! Когда же пробил час суровой битвы, У стольких рук не оказалось сердца; И в лагере врага он… Розенберг!

Цавиш

Да, королева!

Королева Преклонять колени Вам доводилось? Нет, не перед дамой, Перед мужчиной, перед равным вам, Из страха, из-за денег?

Цавиш

Нет, ни разу.

Королева Но вы их преклоните?

Цавиш

Никогда!

Королева

А он их преклонил, он это сделал, Встал на колени перед тем, кого Сам презирает, кто ему служил. Лишь стоило сказать: «Иди туда», Тот шел туда, сказать: «Иди сюда», Тот шел обратно и поспеть старался!

Цавиш

Но, государыня, они шутили, Как два хороших друга. Император, Чтоб ведали о том, как он могуч, Об этом попросил, король и сделал.

Королева

Я не желаю быть женой слуги, С прислужником не разделю я ложа, Когда нас в Вену призовут, не буду Носить графине шлейф и на колени Вставать пред Рудольфом, как ваш король.

Король вскакивает.

Вы что взвились? Я вас не испугалась! Ужели я одна на целом свете Еще должна страшиться Оттокара? Назначьте свиту мне, домой я еду!

Честь короля у нас в ином почете! Мне дайте руку, Розенберг, и лучше Забудьте тот позор, что вы узрели.

Цавиш (уводя ее) Да это шутка, это просто шутка. Не только император веселился, И все мы недурной сочли ее.

Они уходят.

Оттокар

Эй, Цавиш!

Цавиш (возвращаясь) Что вам, государь^

Оттокар

Твой меч!

Цавиш (подавая его)

Возьмите!

Оттокар (замахиваясь) Гы — предатель!

Королева (зовет из внутреннего двора замка)

Розенберг!

Оттокар Бери свой меч, ступай!

Цавиш

Благодарю вас! Нет, оставаться здесь небезопасно.

(Уходит за королевой.)

Оттокар

(перед тем пристально глядевший на землю) То тень моя? Нас двое, королей!

Из замка доносятся фанфары.

Сюда идут? Куда бы мне укрыться? (Закутывается в плащ и отходит в глубину сцены.)

С двумя трубачами входит императорский герольд. За ним освобожденные заложники-австрийцы, среди которых и старый Меренберг. Следом за ними народ. Канцлер с герольдом спорят.

Канцлер

От имени богемского монарха Решительный протест я заявляю.

Герольд (держа в руках грамоту) Статье согласно третьей договора, Должны вы дать заложникам свободу, И властью, императором мне данной, Стоящих здесь австрийцев и штирийцев, Днесь в подданстве имперском состоящих, Свободными людьми я объявляю! Вам надлежит блюсти отныне мир, Что выполнено лишь наполовину: Из Австрии богемские отряды Не выведены. Также на Дунае Еще разбойничает Генрих Куенринг, Имеющий в Моравии опору. Велел покончить с этим император, Затем-то я теперь и прибыл в Прагу.

Канцлер Вы королю про то и объявите!

Герольд

К чему? Ведь пожелания такие — Простое следствие присяги ленной.

Канцлер

Но император сам не до конца Исполнил то, что было в договоре! Еще в Моравии его солдаты!

Герольд Они уйдут, как только вы смиритесь!

Канцлер А почему же начинать богемцам?

Герольд

Закон старинный: кто силен, тот взял!

Канцлер

По-вашему, закон? Разбой, скажите!

Герольд