Величие. Книга 4

Как-то раз, окутав себя иллюзией, он бродил по городу в поисках подарка для Орсинь. Несмотря на то, что теперь не проходило и дня, чтобы они не заперлись вдвоём на несколько часов в кабинете, Аурелий – объясняя специфику очередного задания, которое он собирался ей поручить, Орсинь – сосредоточенно слушая и задавая вопросы, пустота, образовавшаяся между ними за время войны, как будто выросла ещё больше. Никогда ещё у Аурелия не было настолько сообразительного и эффективного секретаря, но былые искры нежности и восторга угасли по непонятной причине. Хоть каждый и умалчивал об этом, ни один не испытывал ночью желания проникнуть к наречённому в спальню.

И в результате каждый устроил жизнь по-своему. Аурелий полюбил читать по вечерам молитвенные тексты или историю храмовых росписей: все эти притчи и кроткие образы дарили его душе успокоение после нелёгкого дня, омрачённого политикой, интригами и прочими бездушными государственными тяготами. Орсинь же предпочитала приглашать во дворец Дженвелью Силевирт и других светских дам: они веселились за настольными играми, устраивали камерные маскарады, танцевальные номера и прочие шумные забавы. Орсинь и Аурелий не мешали друг другу, но императора не покидало печальное ощущение, что эта семейная жизнь – совсем не то, о чём он мечтал, даже с учётом того, что Орсинь нужны свобода и постоянные впечатления.

Император подозревал, что некое яркое событие помогло бы возродить в душе прежний настрой. Так взрослый, заслышав любимую музыку детства, как будто возвращается в прошлое и может даже вспомнить о позабытом увлечении или исполнить давнюю мечту. Надо быть справедливым: государственная жизнь требовала большой самоотдачи и, быть может, у Аурелия и Орсинь просто не получалось выйти из напряжённого режима. Поэтому императору хотелось устроить невесте сюрприз – милый и уютный, как в старые добрые времена.

Магазинчик, который привлёк его внимание, располагался в отдалении от центра столицы. Даже глядя на фасад, становилось понятно, что это не просто сувенирная лавка, а окутанная любовью и сказочной атмосферой мастерская, притаившаяся на пересечении двух улочек. На витрине, задрапированной бархатом, чья-то заботливая рука расположила керамических кукол. Они были одеты в необыкновенные наряды из шёлка, вельвета, льна или газа, поражая миниатюрностью деталей. Здесь соседствовали принцы и пираты, фавны и эльфы, единороги и драконы. Каждый выточенный из дерева рог или меч, каждый хитрого покроя сюртук создавался с несомненной щепетильностью.

Аурелий, собственно, не был уверен, что Орсинь оценит нечто подобное, но его настолько заинтриговал внешний облик магазинчика, что он не смог не подняться по невысоким ступенькам. Дверь, украшенная витражом и растительным орнаментом, будто материализовалась из детских сказок, в которых герои попадали в иные миры. Раздался мелодичный перелив колокольчиков, и голос, который Аурелий затем услышал, так сочетался с глянцем глазури и игрой красок, будто и был порождён ими.

– Добро пожаловать!

Он поднял взгляд: женщина, которая обратилась к нему из-за прилавка, уже миновала пору юности, достигнув лет тридцати. На ней было свободное шерстяное платье кофейного цвета, придающее камерный уют. Отливающие рыжиной волосы она убрала в низкий пучок, а выпавшие из него пряди спускались витыми локонами чуть ниже мочек ушей. В женщине чувствовались собственный стиль и пропитанная знанием себя и своего дела уверенность. Она была человеком.

Поскольку Аурелий продолжал смотреть на неё во все глаза, продавщица уточнила:

– Вам чем-то помочь?

– Да, я ищу подарок для… для близкого. Что-нибудь оригинальное.

– Оригинальное, значит? – Её тонкие брови взметнулись как две ласточки, добавляя хитрецы, спрашивая, знает ли он настоящее значение этого слова. Женщина поднялась из-за прилавка. – Ну что ж, давайте посмотрим вместе.

Позже Аурелий узнал, что её зовут Фелинь. Какое нежное имя! Такое же, как и её прикосновения к скульптуре во время лепки. Как и лавандовый аромат её духов. Но тогда они шли вместе вдоль стеллажей, и Фелинь одно за другим доставала произведения искусства, подробно и обстоятельно комментируя задумку и используемые материалы. Изнутри магазинчик оказался небольшим и просто обставленным: ниши из тёмного дерева, сам прилавок и пара горшков с комнатными деревцами на полу. Тем не менее у дальней стены обнаружился и стеллаж с керамической посудой, украшенной геометрическим орнаментом.

– Напоминает символику, принятую у человеческих жрецов до наступления Тёмных времён, – заметил Аурелий.

– О, да вы разбираетесь! – удивлённо ответила Фелинь. – Да, я вдохновлялась именно ею.

– Так вы… – Он едва сдержался, чтобы не бросить оскорбительное «…вы не продавщица?». – Вы сами всё это делаете? Одна?

– Я открыла своё дело всего год назад, – мягко улыбнулась та. – И да, перед вами мастер собственной персоной.

– Когда же вы всё успеваете? И придумывать, и изготовлять, и продавать?