Величие Сатурна

—   Но не правда ли и то, — перебил его царь Викрама, — что праотец Дакша, дед двенадцати адитьев, пострадал и сам из-за своего безрассудного проклятия?

—   Именно так, о царь, — ответил мудрец. — Каждое действие вызывает ответное действие, и это так же верно, как и то, что ночь следует за днём. Когда Дакша посмел оскорбить другого своего зятя, всемогущего бога Шиву, он поплатился жизнью и возродился вновь только лишь благодаря заступничеству владыки Луны.

—   Расскажи нам о том, как он родился снова, — повелел царь.

—   Великий царь Притху был прапрадедом десяти царевичей, которых знали под именем Прачетасы, что означает «радеющие о долге». Эти юноши во всём поступали одинаково: казалось, все они связаны одной верёвкой. Когда же отец повелел им продолжить род, Прачетасы прибегли к помощи океана, подданного владыки Луны. Они наложили на себя обет сроком в десять тысяч лет и так успешно выполнили его, что вдарим была обещана девушка, потомкам которой после предстояло населить всю землю. Но когда десять братьев поднялись из моря, зрелище, открывшееся им, привело их в ярость. Вся земля за это время покрылась исполинскими деревьями, чьи кроны, казалось, достигали самых небес. Гнев изошёл от лиц десяти Прачетасов и, приняв форму пламени и ветра, начал истреблять деревья. Увидев, как огонь пожирает лес. Луна решил вмешаться. Ведь он был правителем, а значит, и защитником растительного царства. И теперь, когда деревья были в опасности, он должен был защитить их.

«Вы поступаете безрассудно, — сказал он братьям, стараясь смягчить их гнев. — Ведь истребив растения, вы не сможете исполнить свой долг и заселить землю. К тому же вы теперь правите всем на земле, и деревья — тоже ваши подданные. Как же вы можетеуничтожать их? Ведь они беспомощны и не могут постоять за себя. Помиритесь с оставшимися деревьями и возьмите в жёны их благородную дочь Лотосоокую».

—  Дочь деревьев? — с любопытством переспросил царь Викрама.

—  Лотосоокая была дочерью риши Канду и апсары Прамлочи (имя которой означает «тонуть, погружаться, нисходить»). По велению Индры, царя богов, Прамлоча спустилась с небес, дабы прервать аскезу Канду. И так она в этом преуспела, что вскоре понесла от него дитя. Родив девочку, она оставила её на земле, а сама вернулась на небеса. Но божества деревьев удочерили и вырастили младенца. А когда малышка Лотосоокая плакала, прося молока, сам владыка Луна протягивал ей палец, из которого она пила Сому.

Когда владыка Луна предложил заключить брачный союз между братьями-царевичами и Лотосоокой, оставшиеся в живых деревья, охваченные невыразимым ужасом перед Прачетасами, с радостью согласились отдать им свою дочь в жёны. А так как обликом и нравом братья ничем не отличались друг от друга, Лотосоокая готова была принять их всех за одного. Итак, обе стороны пришли к согласию, и от этого брака родился сын, который и был перерождением старого Дакши.

—  Хм-м-м, — задумчиво произнёс царь. А пандит продолжал:

—  Из-за проклятия Дакши у Луны не было детей ни от одной из двадцати семи его дочерей. Однако другая жена, Манохара (что означает «Лишающая ума»), родила ему четверых сыновей. Старшим из них был Варчас. В дни великой войны, о которой повествует «Махабхарата», он родился на земле и стал великим воином, наделённым небывалой силой и прославившимся под именем Абхиманью.

Другим сыном Луны был владыка Меркурий, славный своим бесподобным умом. Его историю, о царь, ты вскоре тоже услышишь. Свою родословную от Луны через Меркурия ведёт бессчётное множество царей и доблестных воинов, и величайший из них — бог в человеческом обличье. Воплощённое Совершенство (Пурнатмака Пурушоттама), Покровитель коров и Возлюбленный пастушек — сам владыка Кришна, восьмая инкарнация бога Вишну.

Владыка Кришна — истинный отпрыск Лунной династии: всякому, кто помнит о нём, он дарует безмерное блаженство. Я склоняюсь почтении перед владыкой Луной, который, подобно этому славнейшему из своих потомков, изливает прохладу и покой на мир и рождает высший восторг.

Глава четвёрт ая. Марс

При этих словах об упоительном владыке Кришне каждый погрузился в воспоминания о его божественных играх и исполнился благоговения перед Луной и его небесным сиянием. Когда же внимание их вновь обратилось к предмету беседы, то перед ними уже стоял третий пандит — широкоплечий защитник Марса. Пронзительный взор его пылал отвагой, а страстные слова, обрушиваясь с внезапной силой, резали слух подобно ударам сабли: