Божественной супругой Нингирсу была Баба или Бава, и ее храм в Лагаше имел более 11 тысяч акров пахотной земли. В Лагаше было еще три главных храмовых поместья, и подсчитано, что храмы получали со своих земель намного больше зерна, чем им было необходимо для пропитания и посевов. Большая часть излишков обычно вывозилась, но храмовые зернохранилища оставались ценным резервом для общины на случай нехватки в месяцы перед новым урожаем или неурожая. Интересная параллель: фараон тоже запасал зерно на случай голода в истории Иосифа (Быт., 41: 33 – 36). Храмовые книги, фрагменты которых были найдены в процессе некоторых раскопок, содержали записи о самых разных припасах, и храмовая территория, должно быть, считалась центром коммерческой деятельности. Сюда свозилось все, что давали храмовые земли, – зерно, овощи, сушеная рыба, сыр, финики, кунжут для производства масла, шерсть, шкуры для дубления, тростник для использования в строительстве. Кое-что (зерно, масло, шерсть) выдавалось обитателям божественного поместья, а остальное или использовалось в культах, или перерабатывалось в готовую продукцию. Шумеру не хватало трех важных сырьевых материалов: дерева (кроме древесины финиковой пальмы), камня и металла. С самого раннего периода все это приходилось ввозить из других районов, так что главные торговые пути были открыты уже в Шумере.
В период, который описывается в Эпосе об Энмеркаре (ок. 2700 до н. э.), торговые караваны ходили между Шумером и горами Ирана, груженные, в одну сторону, ячменем, которого вырастало в избытке на плодородных равнинах, а в другую – лазуритом и другими полудрагоценными камнями для украшения храмов. Организовывались специальные торговые экспедиции, которые оплачивались из имеющихся в храмовых поместьях излишков, в первую очередь зерна, шерсти (сырой или переработанной в текстиль), лука, фиников, а также произведенной шумерскими ремесленниками продукции – инструментов, оружия, украшений. Купец, ведущий караван, был почтенным членом общества и, как и другие горожане, находился на службе у бога, поскольку тоже имел земельный надел в храмовом поместье.
Сеть каналов, построенная в шумерский период и впоследствии расширенная, позволяла перевозить большие количества товаров из одного города-государства в другой, формируя модель внутренней торговли Вавилонии. Связь между разными частями города-государства была легче всего по реке, хотя и по суше не представляла особенных трудностей. Энси Шульги в гимне хвастается своим вниманием к связи.
Я прошел по путям земли,
Я защитил дороги, построил там укрытия,
Посадил сады на обочинах, открыл дома для отдыха,
Позволил почтенным людям останавливаться там.
Путешествие могло быть на удивление быстрым, и Шульги утверждает, что отметил праздник
В тот день шторм налетел, пронзительно крича...
Молния и семь ветров внушили страх небесам...
Ишкур [бог погоды] завывал в небесах,
Порывы ветра гнали воды к берегам.
Градины большие и градины малые били меня по спине.
Ссылка Шульги на постройку укрытий выявляет еще одно следствие торговли между городами в Шумере. Ни один простой город не мог обеспечить охрану торговых путей, от которых зависело экономическое процветание. Это был стимул для политической экспансии самых богатых и сильных городов. Таким образом, торговля являлась фактором в создании объединенной политической и административной системы и в конечном счете стимулировала то, что сегодня названо империализмом, который в 3-м тысячелетии до н. э. наиболее полно проявился в период Третьей династии Ура. Также торговля с самого раннего периода помогала проникновению шумерской культуры далеко за пределы самого Шумера. Так, например, в Тель-Браке (Северная Сирия) в протолитературном периоде (ок. 3000 до н. э.) был построен храм по тому же плану, что шумерские храмы. Там даже были аналогичные предметы и украшения... А в храмах раннединастического периода в Ашшуре и Мари были найдены статуи, выполненные в шумерском стиле.