Великая фальшивка февраля

Имеет значение и та декларация Высшего монархического совета, которая была опубликована в нашей газете. Я не знаю, какие тактические ошибки сделал или не сделал П. В. Скаржинский, да они меня и не интересуют, если они и были сделаны, – кажется, не были. Но, наконец, от имени достаточно авторитетной организации установлены основные принципы народной, народнической или, простите, демократической монархии – в смысле опоры ее на народ, на демос, на реальную русскую массу, а не на выдуманных эмигрантских соратников. На эту массу, которая одна – и только она одна – может восстановить и Империю и Монархию. В этой декларации сказано несколько слов и о народном представительстве, что вызвало с одной стороны сдержанное приветствие сторонников всяческих «конституций» и с другой – вопли о «предательстве» идеи самодержавия. Я имею некоторые основания полагать, что авторы этих воплей не имеют никакого понятия о том, так что же есть самодержавие и чем именно отличается оно от «произвола бюрократической олигархии».

Русское самодержавие – в эпоху его высочайшего расцвета – в старой Москве работало рука об руку с народным представительством. С Церковными Соборами, с Земскими Соборами и с боярской думой. Реформы Петра Великого покончили со всем этим. Ни Павел I, ни Николай I не могли восстановить народного представительства в закрепощении страны – ибо это означало бы окончательную передачу «всей власти» в руки рабовладельцев. Царь-Освободитель был убит, везя в своем кармане уже подписанный им Манифест о созыве Земского Собора. Основная ошибка Государя Императора Николая II заключалась в том, что вместо Собора был создан парламент. И вот на эту именно ошибку и указывает Лев Тихомиров: будут партии, и партии погубят Россию. Как видите, пророчество оправдалось. И если Соборы в тягчайшие моменты государственной жизни «грозно и честно» стояли вокруг престола, то Государственные Думы всех созывов только и делали, что саботировали или пытались саботировать все начинания Царя. И в тягчайший момент национальной жизни трусливо и бесчестно предали Монархию, предали войну, предали победу и предали Россию.

В третьем томе своего исследования (с. 201 и следующие) Лев Тихомиров пишет: «Задача народного представительства сводится к тому, чтобы представительство Монархом народного духа, идеала и его прилежания к актам текущей политики не было фиктивным (курсив Л. Т.)… Народное представительство в монархии имеет целью, во-первых, объединить Монарха с народным умом, совестью, интересами и творческим гением, во-вторых, не допустить разъединения основных элементов государства – то есть Царя и Народа. Не допустить подчинения их обоих служебным силам, каковыми у Царя являются чиновники, а у Народа его выборные представители. Первые – перехватывая на себя выражение воли Царя, образуют бюрократию, вторые – перехватывая на себя выражение воли Народа, – образуют систему политиканскую».

Итак, народное представительство есть для Л. Тихомирова вещь само собою разумеющаяся. Для меня – тоже. И вот тут-то мы подходим к форме этого представительства. Л. Тихомиров на с. 207–208 дает схему: представительство Церкви, дворянства, крестьянских волостей, казачества, фабрично-заводских рабочих, земств и прочее и прочее. Все это мы сейчас назвали бы кооперативным представительством. Какая же разница между ним и парламентом просто?

В тех курсах государственного права, которые мы зря в свое время учили, говорилось о «писаных законах» и ничего не говорилось о неписаной практике. Неписаная практика парламента и сводится к тому, что в него, как правило, попадают два сорта людей: а) богачи и б) карьеристы. Богачи – для того, чтобы на старости лет на базе плотно набитого кармана заняться общественной деятельностью; карьеристы – для того, чтобы сделать карьеру. Толковому среднему человеку в парламенте делать нечего. Толковый средний человек имеет профессию. В парламент попадают только представители образованного строя. Каждый из них, если он не живет за счет стрижки купонов и дураков, имеет какую-то профессию. Он не может на срок четырех или пяти лет бросить свою профессию, своих клиентов, пациентов, покупателей или заказчиков и сиднем сидеть где-нибудь в Таврическом дворце только для того, чтобы, как петрушка, подымать руку «за», когда его за проволоку дергает его партийный лидер, или топать ногами, когда это требуется правилами парламентского этикета. Ведь никакой толковый врач, инженер, купец, писатель, художник и прочее – в парламент не пойдет, как в свое время не пошел бы и я. Влияние? Так даже и тогда, в 1916 году, я имел его больше, чем средний парламентарий. Деньги? Так я, в качестве репортера, их зарабатывал в три раза больше среднего парламентария. Зачем я буду терять время на подымание рук, на топанье ногами и голосования о кредитах на постройку прачечной при Юрьевском университете?