Великая гендерная эволюция: мужчина и женщина в европейской культуре

Численные границы группы, где может зародиться такая сигнальная система, неизвестны, но ясно, что искомая величина должна быть ощутимо большей, чем минимальная численность жизнеспособной популяции, которая у человека составляет около ста особей[22]. При этом в расчете параметров так называемой эффективной численности учитываются не все, но лишь те, кто принимает участие в размножении. Таким образом, реальная численность жизнеспособного минимума оказывается значительно более двухсот.

Вместе с тем существуют и верхние пределы, которые обусловлены способностью ареала обеспечить прокормление группы. Теоретическая реконструкция, приводимая В. С. Титовым, дает следующие значения. Максимальная группа охотников верхнего палеолита, вероятно, включала от 200 до 500 человек, в него входило от 7 до 19 минимальных общин. При плотности населения один человек на 50—100 кв. км территория этой максимальной группы составляла бы 17,5—47,5 тыс. кв. км. При плотности один человек на 200 кв. км территория этой максимальной группы равнялась бы 95 тыс. кв. км. Другими словами, включала бы всю Юго-Западную Францию от Атлантики до Средиземного моря. При более высокой плотности (один человек на 20 кв. км) территория максимальной группы могла включать, например, весь район Перигора во Франции. Венгрия с ее территорией 93 тыс. кв. км была бы занята 74 минимальными общинами с общим количеством населения 1850 человек[23].

Едва ли группы от 200 до 500 человек достаточно для появления развитой системы знаковой коммуникации. К тому же изолированное существование, вызывая необходимость кровнородственных связей, чревато угрозой ее вырождения. Поэтому и формирование речи и устранение угрозы, порождаемой инцестом, диктуют необходимость появления значительно более широких общностей. Их существование становится возможным лишь при более плотной заселенности региона, пространственные границы которого, с одной стороны, не препятствуют систематическим контактам, с другой – достаточны для прокормления его коллективных субъектов.

Хронологические рамки формирования такой возможности очерчиваются динамикой численности населения планеты, которая может быть определена из регрессного расчета[24], базирующегося на данных, приведенных С. И. Бруком[25]. Согласно этому расчету «обратная» динамика численности выглядит следующим образом:

15 тыс. до н. э. – 3 000 000 человек,

20 тыс. до н. э. – 1 500 000 человек,

25 тыс. до н. э. – 740 000 человек,

30 тыс. до н. э. – 369 000 человек,

35 тыс. до н. э. – 183 000 человек,

40 тыс. до н. э. – 91 000 человек.

Анализ языковых соотношений показывает, что индоевропейская группа должна составлять половину от последней величины. Следовательно, равномерно рассеянная на территориях континента, ко времени появления человека кроманьонского типа она ни при каких обстоятельствах не смогла бы создать ту насыщенность информационного поля, при которой возникает необходимость в речевом общении людей и уж тем более – в появлении у них абстракций высокого уровня. Таким образом, способность к речи должна формироваться значительно позднее нижней границы приведенных значений (то есть 40 тыс. лет до н. э.). По словам одного из виднейших лингвистов современности С. А. Старостина, 40–50 тысяч лет – это теоретический максимум, в реальности же «макросемьи, которые нам известны, имеют датировку порядка 15–17 тысяч».[26]

1.4.3. Феномен творчества

Начнем с орудий.

Появление сознания требует формирования не только развитого аппарата психики, но и его предмета. Между тем последний – это не структурный элемент окружающей человека действительности, но принципиально отсутствующее в ней начало.

Обратим внимание на одно характерное обстоятельство. Ничто в создаваемых нами памятниках технической культуры не может противоречить объективным законам природы. Но если так, то что отличает продукт деятельности человека от случайного стечения естественных процессов, случайных предмет-предметных взаимодействий? (Ведь существует же – пусть и ничтожная – вероятность того, что атомы элементов самопроизвольно сложатся, скажем, в персональный компьютер.) В действительности есть только одно отличие: в практике человека действие этих законов специфическим образом структурировано. Технология – это большей частью и есть способ организации, то есть распределения их действия в пространстве и времени целевого процесса, и чем выше уровень организации, тем сложней конечный продукт. Справедливо и обратное, чем сложнее продукт, тем более сложной и точной должна быть искусственная организация взаимодействия объективных законов природы, а следовательно – ниже вероятность самопроизвольного его появления в результате случайного стечения предмет-предметных взаимодействий.