Великая гендерная эволюция: мужчина и женщина в европейской культуре

Вот только важно понять, что даже генетический код организма содержит в себе не только информацию о собственной структуре, но и многое другое, что выходит за пределы его кожного покрова. В том числе базовую информацию об окружающей среде, обо всех ключевых факторах, которые влияют на выживаемость вида, а также информацию о (морфологической, психофизиологической, поведенческой) норме реакции организма на стереотипные изменения, которые происходят или могут происходить в его внешнем окружении. Поэтому в действительности здесь мы имеем дело не с устройством «организма», но со сложной самоорганизующейся системой «организм – среда», и генетическая информация является достоянием всей этой системы, а вовсе не отдельно взятой клетки или даже живого тела в целом. До некоторой степени справедливо утверждать, что в генетическом коде сама природа записывает основные сведения прежде всего о себе самой и только во вторую очередь – о живом теле. Двойная спираль ДНК – это род самовоспроизводящейся памяти планеты, в свою очередь, понятой как единый организм, для которого биологическая форма жизни предстает как одна из форм существования. Это можно представить так, будто наша планета создает и хранит в порождаемых ею органических структурах все необходимое этому огромному саморегулирующемуся телу для своего же собственного воспроизводства в случае какой-то космической катастрофы. Поэтому ограничивать содержание информации, кодируемой молекулой ДНК, исключительно собственными потребностями биологического вида (тем более индивида), глубоко ошибочно.

Информационный же код социума – это еще и код его культуры; преемственность же последнего, в силу смертности отдельных носителей, на биологическом уровне может быть обеспечена только межполовой и межпоколенной коммуникацией. Но если в природе и та и другая осуществляются исключительно по биологическим каналам, то революционная смена образа жизни, которая связана с появлением технологических форм деятельности, качественно преобразует всю систему отношений наследования информационного кода. Она сменяется социальной, но и в новых условиях воссоздается и умножается прежде всего родовая информация, основной код жизни, а не определенность устройства органических тел. Вот только здесь мы имеем дело и с качественно иной информацией, и с принципиально иными каналами коммуникации, и новыми механизмами ее переноса. Ни первые, ни вторые, ни третьи не сводятся ни к каким биологическим процессам или структурам (хотя, конечно, значимость биологического фактора ни в коем случае не сводится к нулю и здесь). В связи с этим деторождение перестает быть основным, если не сказать единственным средством преемственности и становится лишь вспомогательным служебным началом. Именно это непреложное обстоятельство, а вовсе не физическое превосходство мужчины, качественно меняет роль женщины. Ведь теперь речь идет не о передаче органической формы жизни, но о гораздо более емком понятии – социокультурном строительстве (что, конечно же, не сводит к нулю действие чисто биологических механизмов).

Забегая вперед, заметим, что резкое увеличение продолжительности жизни (а именно это является одной из главных целей развития человеческой культуры) способно повлечь за собой еще более глубокие и содержательные изменения социальных ролей. Ведь в случае ее достижения значимость детопроизводства существенно снижается, и пассионарии от феминизма могли бы разглядеть здесь предвозвестие еще более глубокого унижения женщины. Парадокс в том, что проверочным тестом для феминистской логики могло бы служить гипотетическое достижение бессмертия: в системе ее аксиом это стало бы самым страшным преступлением перед человечеством: ведь только женщина дарит жизнь, между тем бессмертие – это исключение не только смерти, но и рождения. А следовательно, во имя борющейся за свои права женщины оно обязано быть предотвращено любой ценой. Однако в действительности даже бессмертие ничуть не способно уменьшить значимость ни одного из фигурантов нашей общей истории. В сущности, так же, как изобретение контрацепции, ведь в европейской истории оно сопровождалось поступательным развитием культа женщины, неуклонным ростом ее влияния, ее власти. Впрочем, и увеличение продолжительности жизни, и тем более бессмертие человека – это далекая перспектива, о которой нам еще придется говорить. Однако упоминание о ней должно служить своеобразным камертоном, помогающим сохранить терпимость друг к другу даже в условиях так называемой войны полов.