Великая Испанская революция

Негрина серьезно беспокоила активность предшественника, и он подумывал о репрессиях: «Кабальеро уже стал личностью и знаменем контрреволюции, и я вынужден буду в скором времени посадить его в тюрьму, тем более, что мы имеем уже доказательства того, что он и Ассенсио сильно скомпрометированы в сдаче Малаги» [1306]. Впрочем, Негрин так и не решился осуществить эту мечту — доказательства были хлипкими, да и арест такой крупной фигуры, как Ларго, буквально взорвал бы политическую ситуацию и еще сильнее скомпрометировал бы Республику в мире.

Сторонников Негрина и коммунистов также тревожило, что кабальеристы сблизились с анархо-синдикалистами, Ларго Кабальеро выступал на митингах НКТ.

Кабальеристы стали бороться за демократизацию ИСРП и превращение Национального комитета в делегированный орган, состоящий из представителей парторганизаций. Но на пленуме Нацкома 19–21 июля левакам-демократам объяснили, что такие изменения может проводить только съезд, он же может переизбрать Нацком. А до конца войны съезда все равно не будет.

Членов Нацкома будоражил и другой вопрос — перспективы объединения с КПИ. Близкий к Негрину Х. Бугеда требовал скорейшего объединения и обвинял противников этого шага в предательстве, что вызвало возмущение более умеренного крыла — Де Грасиа даже подал в отставку из Нацкома [1307]. Негрину нужна была «своя партия», которая могла проводить его решения [1308], но этот новый шаг по пути от Народного фронта к «народной демократии» вызывал опасения в одолевшем леваков правом крыле ИСРП. Возобладала аппаратная позиция Ламонеды — объединяться, но не торопясь, путем верхушечных переговоров, «длительного сотрудничества».

Получив власть над партией, правое крыло стало «чувствовать нарастающее желание мести в адрес левых», которые в 1934–1936 гг. сдвинули партию влево [1309]. Орудием этой мести стало государство. 25 июля Ламонеда распустил исполком Валенсийской федерации ИСРП, где преобладали кабальеристы, обвинив его во фракционизме. Главой новой столичной организации Ламонеда назначил губернатора-социалиста М. Молину. Валенсийцы не подчинились, и тогда Сугасагоития направил карабинеров и сотрудников службы безопасности, которые 26 июля захватили горком и редакцию «Аделанте». Чистки организаций ИСРП продолжились по всей Республике. Хотя полностью вычистить кабальеристов из партии не хватило времени, их воздействие на большую политику Республики было парализовано.

Одновременно блок коммунистов и правого крыла ИСРП развернул наступление на кабальеристское руководство ВСТ. Как перевес Ларго над реформистами в ВСТ в 1936 г. был достигнут благодаря вступлению коммунистов в это профобъединение, так теперь благодаря коммунистам перевес получили реформисты. Однако дело было не только в механическом перевесе, но и в падении революционной активности членов профсоюза во второй половине года. Применялось и исключение неугодных федераций из ВСТ под разными формальными предлогами (позднее они вернулись в состав Союза). Хотя полностью вытеснить кабальеристов из руководства ВСТ и его профорганизаций не удалось, профсоюз перешел под контроль майской коалиции.

Решающий удар был нанесен перед сессией Кортесов, где Негрин опасался контратаки Ларго как формального лидера фракции. 29 сентября кабальеристы потеряли руководство фракцией социалистов. 30 сентября был избран новый исполком ВСТ. Ларго был смещен с поста председателя ВСТ, который занял Р. Гонсалес Пенья. 1 октября кабальеристы были выведены из исполкома. 17 октября Ларго выступил с развернутой публичной речью. Хотя экс-премьер подверг режим Республики критике, однако ее лидеры напрасно опасались, что Ларго начал политическое контрнаступление. Он не планировал провоцировать раздоры, и его речь была политическим прощанием.

* * *

Республика стремилась подтвердить свою легитимность в глазах «демократий». 1–2 октября 1937 г. были созваны Кортесы. На них приехали даже некоторые правые депутаты — Маура, Портела, Гера дель Рио, Салаканизарес. Мстительные франкисты распространили письмо М. Портелы Вальядареса в поддержку Франко, направленное в октябре 1936 г. Республиканцы не стали мстить слабовольному Портеле.

Обсуждалась даже идея проведения новых выборов на территории Республики, чтобы доказать ее демократический характер Западу и собственной левой оппозиции. Но 30 сентября на совещании с коммунистами исполком ИСРП выступил против выборов. Ведь они увековечат раздел Испании — парламент перестанет быть общеиспанским.

Коммунисты склонялись к выборам, чтобы мобилизовать массы вокруг Народного фронта и вовлечь в систему власти анархистов, парировав их требование Национальной ассамблеи как временного представительного органа [1310].

Негрин и Прието считали идею перевыборов в принципе правильной, но неосуществимой. Негрин настаивал на перевыборах парламента в Каталонии [1311]. Прието вообще называл кортесы «комедией», а в декабре заявил: «Народный фронт — это труп» [1312].