Великая Испанская революция

Особенно тревожным был отстрел фалангистами тех офицеров «штурмовой гвардии» («асальто»), которые придерживались левых взглядов. Штурмовая гвардия создавалась как внутренние войска, и от ее позиции зависело, можно ли совершить военный переворот. Убийства офицеров выглядели как зачистка «асальто» от левых — непосредственная прелюдия к перевороту. Чашу терпения гвардейцев-республиканцев переполнило убийство лейтенанта Хосе дель Кастильо 12 июля.

Гибель лейтенанта стала звеном трагической цепи политической «вендетты». Когда 14 апреля в президентскую трибуну была брошена бомба, возникла сумятица. Кому-то из охраны показалось, что офицер направил пистолет на президента, и несчастный гвардеец был убит. Его хоронили 16 апреля, и хотя политические симпатии покойного не были связаны с Фалангой, она превратила похороны в свою демонстрацию протеста. Фалангистов поддержала молодежная организация СЭДА, ведомая Рамоном Серрано Суньером, что немаловажно, свояком генерала Франко. Левые шли по другую сторону похоронной процессии, и две колонны обменивались выстрелами. «Асальто» не пускали демонстрантов на кладбище, и здесь развернулась схватка между фалангистами и гвардейцами. Погибло не менее 12 человек, в том числе двоюродный брат Примо де Риверы-младшего. Его-то и застрелил лейтенант Кастильо. Самого Кастильо застрелили у ворот его дома 12 июля.

Возмущенные леваки из «асальто» решили, что искать исполнителей преступления будет долго, и нужно мстить тем, кто стоит за фалангистами. Группа «асальто» отправилась на квартиру Кальво Сотело, который считался мозгом правого экстремизма, и схватила его. На следующий день, 14 июля, Кальво был найден мертвым. Американский посол в своих мемуарах опровергал распространившийся слух, что Кальво «заказали» коммунисты или правительство: «Штурмовые гвардейцы отомстили за убийство своего офицера» [161]. Как потом выяснилось, среди убийц были члены ОСМ, но инициатор убийства капитан Кондес действовал по собственной инициативе. Он хотел убить и Хиля Роблеса, но того не оказалось дома.

Убийство Кальво Сотело вызвало взрыв возмущения в правых кругах, но на ход дальнейших событий повлияло незначительно. В это время военные заговорщики уже все подготовили к перевороту. Убийство Кальво ничего не изменило в их планах, но предоставило моральный козырь.

Политическая напряженность и непримиримость нарастали с каждым днем, с каждым шагом обоих лагерей. Это касается как «левых», так и «правых». Начавшийся в стране «хаос», во многом вызванный и действиями представителей правых организаций, вызывал болезненную реакцию традиционалистско-этатистской Испании. Народный фронт воспринимался правыми как готовое рухнуть «прикрытие анархизма и коммунизма». Выступая в парламенте, Хиль Роблес говорил: «Страна может жить при монархии и республике, с парламентарной и президентской системой, при коммунизме или фашизме, но страна не может жить при анархии. Сейчас, однако, Испания находится в состоянии анархии. И мы сегодня присутствуем на церемонии похорон демократии» [162].

Накал страстей удивительным образом диссонировал с умеренностью проводившихся правительством преобразований. Массовые настроения искусственно «накручивались», радикализировались идеологической элитой. Возможность победы политических противников рассматривалась как катастрофа. Умеренная политика либералов не соответствовала глубине социального кризиса.

Глава III Мятеж и революция

«…Когда большие, передовые, хорошо организованные народы стали готовиться к капитуляции перед фашизмом, испанский народ принял неравный бой: Дон Кихот остался верен и себе, и человеческому достоинству».

Илья Эренбург

Как только победил «Народный фронт», консервативно настроенные генералы стали готовить переворот. Формально во главе заговора стоял эмигрировавший в Португалию генерал Х. Санхурхо, пытавшийся свергнуть республику еще в 1932 г. Реальное руководство подготовкой осуществлял генерал Эмилио Мола Видаль (псевдоним «Директор»). Большую роль играл также подавитель октябрьского восстания Ф. Франко. Уже в марте правительство заметило подозрительные приготовления и провело кадровые перестановки, которые ослабили позиции заговорщиков, но не остановили их конспираций. Удачным поводом для запуска уже подготовленного заговора стало убийство Кальво Сотело 13 июля.