Великая хроника о Польше, Руси и их соседях XI-XIII вв.

Глава 36. О некоторых обычаях Польского королевства

Было в Польском королевстве некое право, одобрен­ное авторитетом древнего установления, чтобы любой знатный (quisquis potentum), отправившись торжест­венно в путь, насильственно разграбив амбары и жит­ницы бедняков, отбирал бы у них продовольствие для того, чтобы кормить своих лошадей. Было еще и дру­гое право, не менее безрассудное, издавна укоренивше­еся, а именно всякий раз, как посланцы князей выпол­няли посольство, у наследников (heredum) тех, которые находились в их поместьях, они забирали коней. На них в короткое время преодолевали быстрым галопом неисчислимые тысячи стадий. Этот обычай, названный «подводой», для многих был в высшей степени опасен и пагубен, так как кони некоторых были совершенно истощены, [другие] просто погибали, а иные, пригля­нувшиеся, были уведены безвозвратно. Был и другой ужасный греховный обычай, а именно имущество умер­ших епископов переходило в руки князей. И, чтобы такое не случалось в будущем, Казимир, олицетворение справедливости, приказывает гнезненскому архиепископу, чтобы он, созвав синод своих суффраганов, позаботился воспрепятствовать этому под угрозой отлучения.

Глава 37. Здесь устанавливаются польские права

Итак, Здислав, архиепископ святого гнезненского костела, созвав синод епископов, принадлежавших к той же провинции своего диоцеза, одетых в понтификальные одежды, в присутствии князя Казимира, доби­вается того, что они единогласно принимают решение: каждый, кто осмелится хитростью или насилием взять или отнять у бедняка продовольствие или прикажет взять или отнять, будет предан анафеме. Равным обра­зом, если кто-либо под прикрытием чьего-либо поруче­ния (legacionis accione) возьмет что-либо из живности у бедняка или его наследника или прикажет его ис­пользовать на работе, даже если это будет сам князь, пусть он будет предан анафеме. За исключением того случая, когда поступит сообщение, что враг угрожает какой-либо провинции. По-видимому, не является не­справедливым заботиться о благе родины, даже если при этом кто-либо терпит ущерб. Опять таки, кто будет претендовать на имущество покойного епископа или его похитит или кто прикажет, чтобы это имущество было захвачено, будь это князь или какая другая важная персона, или какое-либо официальное лицо, без всякого лицеприятия любой, кто осмелится на такое, подлежит анафеме. Подобное суждение, я полагаю, относится к рыцарям, обладающим правом патроната, которые после смерти духовного лица осмеливаются грабить имущество, оставленное этим лицом. Равным образом, кто примет епископство, таким образом ограбленное, без полного возвращения унесенного или без твердого обещания все возвратить и кто примет участие в таком святотатстве, также пусть будет подвергнут отлучению. Все одобряют эти решения и уверяют, что эти святей­шие установления всем по душе. Они были затем навеч­но утверждены папою Александром III.

Глава 38. Как Мешко умоляет Казимира, чтобы он соблаговолил вернуть его на родину