Великая Китайская стена

Зеленеют травы на берегу;
Я без конца думаю, как же далеко твоя дорога тебя увела,
Так невообразимо далеко.
Мне снилось, что я снова вижу тебя,
Что ты рядом,
Но проснулась и вспомнила, что ты в чужих краях;
Чужие края и разные страны,
Всегда в пути, в разлуке со мной.
Изнуренный тутовник знает остроту ветра,
Океаны знают укусы холода.
Но те, кто возвращается, думают только о себе,
Никто не станет говорить со мной о тебе.
Один гость приехал из далекого уголка,
Он приносит мне конверт.
Я зову сына, чтобы он открыл его:
Внутри письмо на белой материи.
Я опустилась на колени, чтобы прочесть его,
О чем оно поведает?
Ты начинаешь с того, что приказываешь мне больше есть,
В конце ты говоришь, как сильно скучаешь по мне.

Для гарнизонных офицеров и начальников жизнь на границе была тоже тяжелой. Учитывая трудности, сопряженные с работой, генералы служили У с поразительной преданностью. В такой карьере, конечно, имелась и своя привлекательность: для прирожденного и особо искусного всадника и стрелка из лука, такого как Хо Цюйбин, степная война, должно быть, дарила небывало возбуждающую комбинацию скорости, риска и возможностей. Хо особенно любил оторваться от основных сил с несколькими сотнями своих лучших наездников и углубиться во вражескую территорию, имитируя тактику самих кочевников.

Тем не менее борьба с ордами сюнну, несомненно, оставалась самой трудной, самой рискованной и самой утомительной работой в империи. Таким генералам, как Хо Цюйбин и Чжан Цянь, противостояли самые свирепые воины в Центральной Азии: поражение в бою скорее всего означало смерть или, хуже, следующую жизнь у шаньюя в виде чаши для питья. Физические и климатические условия были в крайней степени враждебными, когда приходилось метаться между горами и пустынями, между ледяной зимой и обжигающим летом. Во время одного из сражений с сюнну разыгралась такая свирепая пылевая буря, что обе армии оказались скрытыми друг от друга. При наличии весьма ограниченных средств для связи на огромных негостеприимных пространствах (битва могла продолжаться подряд шесть дней) возможность ошибки — например, задержка с подходом подкреплений — оставалась очень велика. А конца у задачи и не предвиделось: за год Хо Цюйбин мог разбить сто тысяч сюнну и вернуть уступленные земли к югу от Желтой реки, а в следующем году сюнну снова устраивали набег.