Теперь прощай, мой дорогой дядя Сергей. Крепко обнимаю тебя, милую тетеньку и кавалера св. Владимира[259]
. Папа, Мама, братья и сестра тебя целуют.Твой Ники.
Вел. кн. Сергей Александрович — цесаревичу Николаю Александровичу
Дорогой Ники,
Благодарю тебя за милое, интересное письмо, доставившее мне огромное удовольствие, и, признаюсь тебе, ожидал его с большим нетерпением. Я уже думал, что поручик, — виноват, штабс-капитан Звягин не хочет уж знать своего отца-командира.
Итак, ты разъезжаешь один и гуляешь себе en grande persone (как взрослый человек — фр.) — воображаю, как тебя это забавляет, вполне это понимаю; теперь без Тино тебе будет труднее. Ужасный случай на «Державе» был нам уж известен — какое удручающее впечатление!
Доволен ли «солдат-штатский» своим одеянием? Надеюсь, что узнаю окончательно все мирные впечатления! Посылаю тебе вырезку из Моск<овских> Вед<омостей>, вот как я узнал о твоем новом чине.
Воспоминания Саблукова[260]
окончил и очень тебе благодарен за интересное чтение — по возвращении передам их тебе.Теперь сообщу тебе кое-что из нашей жизни. Во-первых и во-вторых, мы глубоко наслаждаемся деревенскою жизнью — да это тебе и не новость. Более 3 недель мы прожили в полном одиночестве: дышали и наслаждались — погода жаркая, чудная, грибов было пропасть, и весь сад был наполнен белыми. Вечера были такие теплые, что мы пили чай и просиживали их на террасе.
4 сент<ября> начали наезжать гости: Влад<имир> и Михен, с их свитою, Балясный[261]
с женой, Маша Васильчикова и т. д. — одним словом, компания большая, и я должен признаться, очень веселая — забыл назвать еще Элен.5 сентября было отпраздновано, как всегда, большою лотереею для крестьян, а вечером закатили мы маленький бал, скорее, пляс в 16 пар. Погода тоже была дивная, и пляс вышел оживленный. Пиц дирижировал. Из полка были: Пенский[262]
, Гартонг[263], Зуров[264], Зейме[265] и Джунковский[266] — последние трое приехали только на два дня. Михен была очень в ударе.Благодаря чудной погоде мы ежедневно совершали прогулки со всем обществом и обыкновенно ездили пить чай к разным соседям; общество поднимали в 4, в 5 экипажах — в линейках, разных шарабанах и т. п.
Теперь у нас гостила т. Катя[267]
, направляясь на выставку в Харьков. Евреинов приехал в чаду от восторга, получив 4-й стр<елковый> бат<альон>[268] — признаюсь, я рад за него.Однако пора. Храни тебя Господь. Тетя, Пиц и я крепко обнимаем Папа, Мама, тебя и les enfants (детей — фр.).
До свидания, мой дорогой, пиши.
Твой Сергей.
Вел. кн. Елисавета Феодоровна — имп. Марии Феодоровне
Милая Минни,
Не могу сказать, до чего же мы обрадовались, услыхав, что здоровье Тюры[269]
идет на поправку. Это должно сделать твое пребывание в твоем старом доме вдвойне приятным, и смею думать, рождение ребенка, которого она ожидает, не причинит ей вреда. Наше пребывание здесь, увы, подходит к концу, это было такое счастливое и веселое время.Визит Владимира с Михен прошел очень хорошо, погода была отменная, у нас было большое общество, так что пятого[270]
устроили танцы. Днем мы катались на лодке, ездили в экипажах, а вечерами играли в разные игры — <нрзб.>, бильярд, бадминтон, музыка, жмурки. Когда все разъехались, немного погодя на несколько дней приехали тетя Катя и Юнхен, последняя очаровательно пела. В один день с ними приехали Дмитрий[271] и Шиллинг[272], они гостили всего две недели, уехали в прошлую пятницу. Адлерберг[273] пока здесь, в прекрасном настроении. Врангель[274] провел у нас пару дней.Вначале мы жили здесь тихо и так же заканчиваем — лучше не придумаешь.
Уже устанавливается осенняя погода, пару раз были легкие ночные заморозки. После обеда проводим время в саду Усова, где делаем живописную дорожку, — прекрасная разминка.
Я много пишу масляными красками, вечерами часто выжигаю рисунки по дереву. Только что закончила небольшую подставку, которую обещала Адлербергу.
По пути в Петербург на два дня мы заедем в Москву.
Трио сердечно целует вас обоих и детей, привет тете Аликс и кузинам от Сергея и твоей нежно любящей сестры Эллы.
Дневник цесаревича Николая Александровича