Великая княгиня Елизавета Федоровна. И земная, и небесная

Откуда она берется? Точного объяснения причин возникновения гемофилии нет до сих пор. Издревле считалось, что наиболее вероятным виновником выступает кровосмешение, когда в брак вступают близкие родственники, к примеру, полюбившие друг друга брат и сестра. Не отсюда ли и понятие «кровь + любовь»? Во всяком случае, отсюда и исконный запрет на кровосмешения, обозначенный во множестве древнейших законодательств.

Во II веке от Рождества Христова был описан случай в еврейской среде, когда раввин дал разрешение не обрезать ребенка, старшие братья которого истекли кровью и умерли после обрезания. Гораздо позднее описан другой случай из XIX столетия, когда семья украинских евреев отказывалась воспользоваться разрешением не обрезать сыновей и потеряла десятерых младенцев.

Классическое описание гемофилии в 1803 году опубликовал американский врач Джон Отто, и благодаря ему в XIX веке стало широко известно наследственное происхождение недуга. Однако сам механизм передачи наследственных признаков до сих пор остается загадкой. После появления генетики стало известно лишь, что болезнь возникает благодаря изменению одного гена в хромосоме Х. В подавляющем большинстве случаев страдают от смертельного недуга только мальчики и мужчины, а девочки и женщины являются лишь курьерами – носителями и передатчиками болезни.

Европейские монархи всегда кичились близким родством друг с другом, стремились создать некий единый монархический дом Европы. Это же родство стало для них проклятием.

К середине XIX столетия гемофилия была изучена и описана, хотя не имела четких объяснений о своем происхождении. Ее могли диагностировать, но не умели лечить. В семье королевы Виктории гром грянул с появлением на свет младшего сына Леопольда, после чего гемофилию нередко стали называть «викторианской болезнью». Дальнейшие многолетние исследования, продолжающиеся по сию пору, приводят к выводу, что либо «испорченный» ген путем мутации появился у самой Виктории, либо королева появилась на свет путем некоего тайного кровосмешения. Ни то ни другое, пока не доказано. Вероятность мутации определяется учеными как один из 25 тысяч. Стало быть, кровосмешение в 25 тысяч раз вероятнее, особенно если учитывать распутные нравы в Англии до наступления викторианской эры.

Как бы то ни было, первой наиболее известной в истории носительницей гемофилии является королева Виктория. И в королевской семье знали об опасности передачи болезни через женщин мужчинам, но это являлось государственной тайной. Возможно, и отец Эллы не знал о страшной угрозе. А может, и Алиса не знала. Или оба знали, но думали, что их минует чаша сия. К тому же, у старшего сына Эрни никаких признаков страшной болезни не проявлялось. Но чаша скорби не миновала их.

Вся семья пережила тяжелейшее потрясение, когда маленький и хорошенький мальчик так внезапно и быстро угас, возможно, расплатившись за грехи своих предков, многое себе позволявших до того, как на трон Англии взошла основательница викторианства. В память о бедном Фритти мать заказала витраж с изображениями евангельских сюжетов. Первый, Мадонна с Младенцем, показывал радость материнства, второй, Оплакивание Христа, горечь преждевременной утраты сына. Витраж был вставлен вместо стекла в том самом окне, откуда Фритти выпал. Надпись над витражом гласила: «Not lost, but gone before» – «Не умер, но раньше времени ушел». Кроме безутешной матери такое постоянное напоминание о семейной трагедии мало кому нравилось, и когда повзрослевший наследник Эрнст сделался великим герцогом, он велел заменить скорбный витраж на обычное стекло.

Думается, с этой смертью окончилось детство Эллы, которой в тот год исполнилось девять лет. На фотографиях 1875 года мы видим ее, одиннадцатилетнюю, с глазами, в которых отразились скорби. И можно подумать, что перед нами девушка лет двадцати.

После ужасной кончины Фритти стали портиться отношения между отцом и матерью. Правда, ровно через год после трагедии в семье появился еще один малыш, 24 мая 1874 года, в день рождения матери Алисы, королевы Виктории, родилась пятая дочь – Мария Виктория Феодора Леопольдина, которую стали звать Мэй, что по-английски «май», ведь в мае она пришла в мир. Но это не улучшило атмосферы в семье. И дети как бы разделились между собой на две «партии», Алиса больше внимания уделяла сыну Эрни и малютке Мэй; Вики, Элла, Ирэна и Аликс – «партия» отца.