Великая ложь XX века

Письмо Бросата в «Цейт» прикрывало отступление и служило сигналом скорректировать линию фронта. Хотя Ольга Вормсер-Миго в своем большом труд о нацистских концлагерях настаивает на газовых камерах в Натцвейлере, она хранит молчание о камерах в Маутхаузене и Равенсбрюке [125]. Среди новейших авторов которые еще в 1980-х гг. упорно защищали газовые камеры в рейхе, следует назвать авторов книги «Нацистские массовые убийства при помощи ядовитого газа», сборника благоглупостей, созданного под началом Адальберта Рюккерля, приснопамятного директора приснопамятного Центрального бюро по раскрытию нацистских преступлений в Людвигсбурге, при участии Германа Лангбейна и Ойгена Когона.

Отдельные формулировки в данном отрывке взяты из статьи «Концлагеря: этапы пропаганды» в журнале «Зиг» 1989, №6.

Этот сборник стал лебединой песнью о газовых камерах в рейхе; скрепя сердце, Барбара Дистель, заведующая мемориалом, забыла о камерах в Дахау, а камеры в Бухенвальде теперь вообще не упоминаются. Бросата, вероятно, очень раздосадовала ликвидация газовых камер на Западе. Авторы сборника легенд больше, разумеется, не рассуждали о массовых газациях на немецкой земле, а довольствовались убийствами-опытами на ней несколько сот или максимум большее тысячи человек".

Тем самым был достигнут компромисс между курсом Института современной истории и позицией историков-фундаменталистов холокоста. Ни для кого не секрет, что газовые камеры в Дахау построила американская армия. Она же завершила строительство двух крематориев, начатых, но неоконченных немцами, чтобы создать впечатление о возможно большем числе кремаций в лагере. Карл Линдингер, бывший обершарффюрер СС, интернированный американцами в Дахау в июле 1945 – мае 1946, вспоминал [126]:

«Я сам, к сожалению, не работал в трудотряде, который завершал поздней осенью или весной 1946 года постройку двух трупосжигательных печей в крематории Дахау, незаконченных немцами /.../ Работы кончились, очевидно, в конце апреля, так как 29 апреля (день освобождения Дахау) на экскурсию ожидалось большое число посетителей, главным образом бывших заключенных».

Приведенный рассказ дополняет другой бывший заключенный американского лагеря Гельмут Теттвейлер [127]:

«В августе 1946 года я был выпущен из эсэсовского лагеря Дахау. Фильтрация в Дахау продолжалась всего 8 дней. За это время меня, вместе с 5 или шестью сотоварищами, дважды привлекали к работе в лагере. Охранником был солдат из армии Андерса (польского генерала) – уроженец Верхней Силезии, хорошо говоривший по-немецки. Когда работа была окончена – и наш охранник остался ею явно доволен, – он сказал нам: „Если вы умеете держать язык за зубами, я покажу вам интересный крематорий, но, чур, как договорились, о нем молчок!“/.../ С потолка свисала граммофонная труба, долженствующая изображать газовый рожок. Один из моих сотоварищей подпрыгнул и вцепился в трубу, которая от этого упала. В некоторых местах газовых рожков не было. Трубу снова приладили на место, а мы не могли сдержать улыбку. Этот обман, похоже, и польскому солдату казался чересчур нелепым».

Американская армия соорудила также «кровавый ров убитых выстрелом в затылок» и «виселицу». Как пишет бывший зэк Хорст Кройц [128]:

«Мой лагерный сотоварищ Вальдемар Шпек из Мюнхена работал в лагере за дополнительную пайку. Среди прочего, он трудился, как сам мне рассказывал, на постройке крематория по приказу американцев /.../. Далее Шпеку и его сотоварищам было ведено соорудить виселицу, для чего они толстой веревкой перетирали большой сук, дабы создать впечатление, будто на этом дереве все время вешали людей».

В октябре 1948 года комиссия, руководимая американскими судьями Симпсоном и ван Роденом, выяснила, что свидетельских показаний о газовых камерах на территории рейха добивались при помощи избиений, расплющивания мошонки, выбивания зубов, угроз выдать русским и т.п. На основе признаний, добытых пытками, было казнено много обвиняемых, служивших в охране СС [129].