Великая оболганная война. Обе книги одним томом

«Явившиеся с повинной бандиты призывного возраста после их опроса о бандах, ОУНовском подполье направляются в военкоматы для направления в Красную Армию, лица непризывного возраста после соответственной их политической обработки направляются по месту жительства со взятием на оперативный учет в РО НКВД…

…Лица, которые явились в органы НКВД и об их явке к нам неизвестно их окружению, — вербуются в качестве агентов…

Явившийся с повинной командный состав УПА и руководящий состав ОУН обязательно используется органами НКВД для разложенческой работы среди бандитов и националистически настроенного населения в форме их выступлений в селах на собраниях крестьян, распространения их заявлений в органы НКВД и призывов к бандам последовать их примеру…»[1345]

Как видим, чекистов интересовали прежде всего проводники ОУН различных уровней, командиры подразделений УПА, боевики и референты СБ — то есть все те, кто мог обеспечить оперативно-войсковые группы серьезными агентурными данными и тем самым способствовать выявлению линий связи, конспиративных квартир, явочных пунктов областных проводов ОУН с целью установления местонахождения Центрального Провода, внедрения в его состав проверенной агентуры для последующей ликвидации. Дело спорилось: если в 1944 году агентурный аппарат в регионе насчитывал 725 агентов, то в 1945 году он составлял уже 1200[1346], а в 1946 году — 2249 агентов[1347].

«Исследователи» «освободительного движения» по этому поводу тут же поднимают вой, что-де «сталинские палачи» вынуждали «повстанцев» к сотрудничеству пытками и шантажом. Не исключая в принципе принудительных методов вербовки, хочется все же заметить, что лиц, которых планировали использовать в оперативных мероприятиях, как правило, вербовали путем разъяснений и переубеждения. Характерно в этом плане письмо подпольщика по кличке «Шварно», захваченного во время одной из чекистских операций и согласившегося сотрудничать с УМГБ по Станиславской области. Впоследствии он бежал обратно в подполье, а все детали процесса вербовки подробно изложил в письме референту пропаганды краевого провода «Карпаты-Запад». Сразу же после задержания к нему подошел начальник отдела УМГБ полковник А.Г. Костенко (опытный «бандолов», известный операцией по захвату проводника ОУН Карпатского края Я. Мельника-«Роберта») и на чистом украинском языке спросил: «Как себя чувствуешь? Думаю, ты не глупый человек и будешь с нами работать?» Далее Костенко продолжил беседу уже в своем кабинете: «Сопротивление бессмысленно, будь разумным человеком. Идя на сотрудничество, ты сохранишь жизнь друзьям, принесешь пользу украинскому народу. Твоя судьба в твоих руках. Мы можем все простить — даю слово коммуниста». «Шварно» согласился, ему обеспечили хорошие питание и условия содержания. Он стал давать показания, написав 30 страниц детального отчета о Станиславском окружном проводе и назвав установочные данные на «сотника», сотрудников надрайонных референтур СБ и пропаганды, трех районных и трех кущевых проводников ОУН. Затем он показал все известные ему бункеры. Ему выдали оружие, одели в его же одежду и, поставив конкретные задания, отправили обратно, где он вновь перебежал на сторону подполья и подробно описал, как его вербовали «Советы»[1348].

Благодаря информации, полученной от захваченных или явившихся с повинной «непокоренных героев», когда они оптом и в розницу сдавали чекистам своих проводников и «звэрхныкив», указывали места «схронов» и «криевок», оперативно-войсковые группы провели множество успешных операций.

В качестве иллюстрации приведем сообщение секретаря Дрогобычского обкома КП(б)У С.А. Олексеенко Н.С. Хрущеву от 6 февраля 1946 года с описанием операции по разгрому надрайонной боевки СБ в Боринском районе Дрогобычской области: