Великая охота

– Торговец, я не могу позволить тебе покинуть меня, – промолвил Верховный Лорд. – В этой затененной стране клятвопреступников я не нашел никого, кто мог бы беседовать с человеком, имеющим вкус и тонко чувствующим. Но ты – коллекционер. Возможно, беседа стобой будет интересна.

Турак уселся в кресло, удобно расположившись в егоизгибах, и принялся рассматривать Домона.

Тот постарался изобразить обаятельную улыбку.

– Верховный Лорд, я обыкновенный торговец, простой человек. Я не привычен к беседам с великими лордами. Мужчина с косой ожег Домона свирепым взглядом, но Турак будто и не слышал. Из-за одной из ширм, быстро переступая ногами, появилась красивая, великолепно сложенная молодая женщина. Она опустилась на колени подле Верховного Лорда, протянув тому лакированный поднос, на котором стояла одна-единственная чашка, тонкая и без ручки, с какой-то дымящейся черной жидкостью. Смуглое круглое лицо девушки отдаленно напоминало о Морском Народе. Турак осторожно взял чашечку пальцами с длинными ногтями, не взглянув ни разу на женщину, и вдохнул парок над напитком. Домон окинул девушку взглядом и тут же со сдавленным вздохом отвел глаза: ее белое шелковое одеяние, вышитое цветками, было так прозрачно, что сквозь ткань он видел все. И тонкий шелк нисколько не скрывал ее прелестное стройное тело.

– Каф… Его ароматом, как и его вкусом, – заметил Турак, – можно наслаждаться вечно. Итак, торговец! Мне уже известно, что квейндияр здесь еще более редок, чем в Шончан. Расскажи мне, как простому торговцу случилось стать обладателем столь великолепного образчика. – Он отпил глоток кафа и выжидающе замолчал.

Домон глубоко вздохнул и приступил к попытке ложью проторить себе дорогу из Фалме.

ГЛАВА 30. Даэсс Деймар

Ранд стоял у окна в комнате, которую делили Хурин и Лойал, и смотрел на разграфленный улицами и террасами Кайриэн, на его каменные здания и шиферные крыши. Отсюда квартал Иллюминаторов не увидеть – если бы даже этому не мешали громадные башни и большие дома лордов, то не позволили бы городские стены. В городе все чесали языками только про Иллюминаторов, даже теперь, спустя несколько дней после той ночи, когда они запустили в небо всего один– единственный ночной цветок, да и тот до срока. Обсуждалась дюжина различных версий этого скандального происшествия, не считая уймы малозначащих вариантов, но ни одна не была близкак правде.

Ранд отвернулся от окна. Он надеялся, что в огне никто не пострадал, но Иллюминаторы не допускали даже возможности, будто у них случился пожар. Из мастеров фейерверков даже слова никому не удавалось вытянуть о происшествии в их квартале.

– Я буду дежурить следующим, – сказал он Хурину, – как только вернусь.

– В этом нет нужды, милорд. – Хурин поклонился, низко, как какой-нибудь кайриэнец. – Я буду на страже. По правде сказать, милорду незачем утруждать себя.

Ранд сделал глубокий вздох и переглянулся с Лойалом. Огир лишь плечами пожал. С каждым днем пребывания в Кайриэне нюхач становился все более церемонным; огир же попросту отделывался замечаниями, что зачастую люди, мол, ведут себя довольно странно.

– Хурин, – сказал Ранд, – обычно ты зовешь меня Лордом Рандом и обычно не кланяешься, стоит мне на тебя посмотреть. – Я хочу, чтобы он перестал мне кланяться и вновь звал меня Лордом Рандом, с изумлением подумал он. Лорд Ранд! Свет, мы должны убраться отсюда раньше, чем я начну хотеть, чтобы он кланялся мне. – Не будешь ли ты добр сесть? Я от одного взгляда на тебя устаю.

Хурин стоял навытяжку, но по виду готовый сорваться с места, чтобы исполнить любое задание, которое поручит Лорд Ранд. Он не сел и не расслабился.

– Это не было бы прилично, милорд. Мы обязаны показать этим кайриэнцам, что знаем, досконально знаем, что есть прилично…

– Да прекрати ты так говорить! – гаркнул Ранд.

– Как вам угодно, милорд.

Ранд едва удержался от очередного сокрушенного вздоха.

– Хурин, прости меня. Я не должен был на тебя кричать.

– Вы в своем праве, милорд, – просто сказал Хурин. – Если я не делаю так, как хотите вы, то вы вправе кричать.

Ранд шагнул к нюхачу, с намерением схватить того за грудки и хорошенько встряхнуть. От стука в дверь, соединяющую эту комнату с Рандовой, все трое застыли на месте, но Ранд обрадовался, увидев, что Хурин сразу выхватил меч, а не стал ждать и спрашивать разрешения. Отмеченный цаплей клинок был у Ранда на поясе; шагнув вперед, он положил ладонь на рукоять. Он обождал, пока Лойал усядется на свою длинную кровать, расставив ноги и поправив полы своей куртки, чтобы получше скрыть от чужих глаз спрятанный в одеяле ларец под кроватью. Затем юноша рывком распахнул дверь.

Там стоял хозяин, весь трясущийся от рвения и сующий Ранду свой поднос. На подносе лежало два запечатанныхпергамента.

– Простите меня, милорд, – едва дыша промолвил Куале. – Я не мог ждать, пока вы спуститесь, а потом вас не было в вашей комнате и… и… Простите меня, но… – Он качнул поднос.