Великая охота

Домон проводил взглядом уходящую троицу, затем мрачно уставился на кошель и пергамент, лежащие перед ним на столе. Кто-то хочет отправить меня на восток. Тир или Майен, безразлично, лишь бы убрать его на восток. Он подумал, что знает, кому это нужно. И, значит, опять у меня нет к ним ниточки. Кому известно, кто Приспешник Тьмы, а кто нет? Но он знал, что Приспешники Тьмы гоняются за ним, – он еще не успел покинуть Марадон и отправиться вниз по реке в обратный путь, как появилась погоня. Приспешники Тьмы и троллоки. В этом-то он был уверен. Но главное, вопрос, на который у него не было даже намека на ответ: почему?

– Неприятности, Байл? – спросила Ниеда. – У тебя лицо, будто ты троллока узрел.

Она захихикала – неправдоподобно тонко и мелко, чего никак не ожидаешь от женщины такой комплекции. Как и большинство людей, ни разу не бывавших в Пограничных Землях, в троллоков Ниеда не верила. Домон как-то пробовал втолковать ей правду о них, но его рассказы ее только позабавили, и она сочла их если и не откровенной ложью, то побасенками и выдумками наверняка. В снег она, впрочем, тоже не верила.

– Никаких неприятностей, что ты, Ниеда! – Домон развязал мешок, выудил не глядя монету и кинул трактирщице. – Выпивку на всех, и, если что, дам еще.

Ниеда удивленно уставилась на монету:

– Тарвалонская марка! Байл, ты что, завел торговлю с колдуньями?

– Нет, – хрипло произнес он. – Ничего подобного! Ниеда попробовала монету на зуб, затем быстрым движением спрятала в свой широкий пояс.

– Ладно, золото ведь. И все равно, сдается мне, эти колдуньи не так плохи, как их малюют. Не о многих я готова сказать так много хорошего. Есть у меня знакомый меняла, который возьмет такую. Народу мало сегодня, и вторую тебе давать резону нет. Тебе еще эля, Байл?

Он машинально кивнул, хотя кружка у него была еще почти полна, и Ниеда вперевалку удалилась. Она была другом и не станет распространяться об увиденном. Домон сидел и смотрел на мешок с золотом. На столе появилась вторая кружка, но прошло еще сколько-то времени, прежде чем Домон заставил себя заглянуть внутрь мешка, немного приоткрыв его. Потом покопался в монетах мозолистым пальцем. Золотые марки сверкнули в свете лампы – на каждой из монет это проклятое Пламя Тар Валона. Домон поспешно затянул горловину. Опасные монеты. Одна или две еще ничего, но когда их так много, – большинству людей в голову придет именно то, что решила Ниеда. Детей Света в городе хватало, и хотя никаким законом в Иллиане не было запрещено вести дела с Айз Седай, он вряд ли успеет объясниться с магистратом, прознай о его капитале Белоплащники. Те трое позаботятся о том, чтобы капитан не смог взять золото и остаться с ним в Иллиане.

Пока Домон сидел, терзаемый тревожными раздумьями, в "Барсук" вошел Ярин Маэлдан, вечно задумчивый, смахивающий на аиста помощник капитана "Ветки". Подойдя к столу Домона, он посмотрел на своего капитана, сдвинув над длинным носом хмурые брови.

– Карн мертв, капитан.

Нахмурясь, Домон поднял взгляд на помощника. Трое его людей уже были убиты – каждый после того, как он отказывался от поручения, которое увело бы его на восток. Магистраты лишь разводили руками: улицы, говорили они, ночами опасны, а моряки – народ драчливый, буйный и задиристый. Происходящее в Благоухающем Квартале мало волновало магистратов, за исключением тех случаев, пока там не доставалось почтенным горожанам.

– Но на этот-то раз я принял их предложение, – пробормотал Домон.

– Еще не все, капитан, – сказал Ярин. – Они изрезали Карна ножами, будто хотели, чтобы он им о чем-то рассказал. И не прошло и часу, как на борт "Ветки" пытались пролезть еще несколько человек, куда больше, чем в прошлый раз. Их прогнала охрана доков. Третий раз за десять дней, и я никогда не сталкивался со столь настырными портовыми крысами. У этой швали не в обычае лезть вновь, пока не уляжется тревога. И прошлой ночью кто-то перерыл все у меня в комнате в "Серебряном Дельфине". Взяли немного серебра – я было решил, что навестили меня обычные воры, – но они оставили эту мою пряжку, украшенную гранатами и лунными камнями, а ремень с ней лежал на виду. Что происходит, капитан? Люди напуганы, да я и сам немного нервничаю.

Домон вскочил на ноги:

– Команде – сбор, Ярин. Разыщи их и скажи, что "Ветка" отчаливает, как только на борту хватит людей, чтобы управлять ею. – Засовывая пергамент в карман куртки, он подхватил мешок с золотом и толкнул помощника к двери вперед себя. – Собирай их, Ярин, так как любого, кто промешкает, я оставлю стоять на причале.

Домон добрым толчком отправил Ярина бегом в глубь квартала, а сам зашагал к причалам. Даже разбойники, заслышавшие позвякивание в кошеле, что он нес, сторонились Домона – он шел теперь как тот, кому уже все равно и кто готов даже на убийство.